ГОЛИЦЫНЫ - русский княжеский род, Гедиминовичи .

Ро-до-на-чаль-ник - князь Ми-ха-ил Ива-но-вич Бул-га-ков Го-ли-ца (?-1554), боя-рин (не позд-нее сентября 1509 года, впер-вые упо-мя-нут в по-ход-ном спи-ске чле-нов ве-ли-ко-кня-жес-ко-го дво-ра, со-про-вож-дав-ших великого князя мо-с-ков-ско-го Ива-на III Ва-силь-е-ви-ча в Нов-го-род в 1495-1496 годах, уча-ст-ник свадь-бы князя В.Д. Холм-ско-го (1500), пер-вое вое-вод-ское на-зна-че-ние - «по ка-зан-ским вес-тям» (осень 1508 года; ко-ман-до-вал си-ла-ми в городе Плёс), в 1512 году воз-глав-лял пе-ре-до-вой полк, а по-сле от-зы-ва боль-ших вое-вод - всю ар-мию на реке Уг-ра для от-ра-же-ния на-бе-га крым-ских та-тар, ле-том 1513 года вновь воз-гла-вил обо-ро-ну на реке Уг-ра; в хо-де русско-ли-товской вой-ны 1512-1522 годов 2-й вое-во-да сто-ро-же-во-го пол-ка в по-хо-де на Смо-ленск (зи-ма 1512/1513 годов), по-сле взя-тия Смо-лен-ска в августе 1514 года на-зна-чен ко-ман-до-вать по-ле-вой русской ар-ми-ей для ох-ра-ны за-воё-ван-ных тер-ри-то-рий. Со-глас-но ис-точ-ни-кам, имен-но он ус-та-но-вил факт тай-ной свя-зи князя М.Л. Глин-ско-го с польским ко-ро-лём Си-гиз-мун-дом I Ста-рым, аре-сто-вал Глин-ско-го и ото-слал к великому кня-зю; взят ли-тов-ца-ми в плен в бит-ве под Ор-шей (1514), вер-нул-ся в Мо-ск-ву в феврале 1552 года, пе-ред смер-тью при-нял по-стриг в Трои-це-Сер-гие-вом монастыре с име-нем Ио-на.

Его сын - Юрий Ми-хай-ло-вич (?-1559), боя-рин (апрель 1540 года. Впер-вые упо-ми-на-ет-ся в 1522 году как рын-да, имел ста-тус столь-ни-ка, пер-вое вое-вод-ское на-зна-че-ние по-лу-чил в 1537 году, на-ме-ст-ник в Нов-го-ро-де (1543, 1545-1547, 1548, 1554 годы), в 1550-е годы вхо-дил в бли-жай-шее ок-ру-же-ние Ива-на IV Ва-силь-е-ви-ча Гроз-но-го, один из главных вое-вод в по-хо-де и при взя-тии Ка-за-ни (1552). На-ме-ст-ник в Пско-ве (1558).

Его сы-но-вья: Иван Юрь-е-вич [? - конец 1581 или январь 1582 годов], боя-рин в зем-ской ду-ме (1576), с 1560 года не-од-но-крат-но по-лу-чал вое-вод-ские на-зна-че-ния на южную гра-ни-цу Русского государства, вое-во-да в Ря-за-ни (1565). В хо-де Ли-вон-ской вой-ны 1558-1583 годов воз-глав-лял в 1577 году полк пра-вой ру-ки в по-хо-де с «на-ря-дом» к Ко-лы-ва-ни (ны-не Тал-лин), в 1578 году хо-дил с боль-шим пол-ком к городу Пол-чев в Ли-во-нии, был раз-бит и бе-жал с по-ля боя. 2-й (1580), 1-й (1581) вое-во-да в Нов-го-ро-де, 2-й вое-во-да в Пско-ве (1580); Ва-си-лий Юрь-е-вич (?-1585), боя-рин в зем-ской ду-ме (1580), вое-во-да в Ту-ле (1560, 1567, 1570), Одое-ве (1564-1565 годы), Брян-ске (1570). Уча-ст-во-вал в Ли-вон-ской вой-не 1558-1583 годов: в 1572 году ер-та-уль-ный вое-во-да в шведском по-хо-де, за-тем 2-й вое-во-да пе-ре-до-во-го пол-ка в цар-ском по-хо-де в Нов-го-род, от-ку-да был по-слан в Юрь-ев (Дерпт), в 1573 году уча-ст-во-вал в со-ста-ве боль-шо-го пол-ка во взя-тии Пай-де, зи-мой 1573/1574 годов сно-ва на-прав-лен в Юрь-ев 1-м вое-во-дой, то-гда же 1-м вое-во-дой пе-ре-до-во-го пол-ка уча-ст-вовал в по-хо-де русских войск под ко-мандованием Си-ме-о-на Бек-бу-ла-то-ви-ча в Ли-во-нию, в 1577 году во-дил пе-ре-до-вой полк к Ко-лы-ва-ни с «на-ря-дом», а в 1578 году со-вер-шил по-ход во гла-ве боль-шо-го пол-ка про-тив ли-товских войск к Вен-де-ну. На-ме-ст-ник в Нов-го-ро-де (1582-1583 годы) и Смо-лен-ске (1584-1585 годы).

Из-вест-ны сы-но-вья И.Ю. Го-ли-цы-на: Иван Ива-но-вич Шпак (?-1607), боя-рин (1592), уча-ст-ник Ли-вон-ской вой-ны 1558-1583 годов: в 1577 году ко-ман-до-вал пе-ре-до-вым пол-ком в по-хо-де из Пско-ва в Ли-во-нию, за-тем во-дил боль-шой полк из Кукей-но-са к Аше-ра-де-ну в Ли-во-нии и уча-ст-во-вал в его взя-тии. В хо-де русско-шведской вой-ны 1590-1593 годов в 1590 году был по-слан в Нов-го-род, от-ку-да хо-дил со сто-ро-же-вым пол-ком в устье Не-вы, в 1592 году ко-ман-до-вал боль-шим пол-ком во вре-мя оса-ды Ру-го-ди-ва, 1-й вое-во-да в Иван-го-ро-де (1592). В раз-ря-де сер-пу-хов-ско-го по-хо-да из-бран-но-го ца-ря Бо-ри-са Фё-до-ро-ви-ча Го-ду-но-ва (1598) ко-ман-до-вал пол-ком ле-вой ру-ки. 1-й вое-во-да в Ка-за-ни (1601-1605 годы). В 1605 году вхо-дил в Бо-яр-скую ду-му при Лже-дмитрии I; Ан-д-рей Ива-но-вич (? - не ра-нее 1603 года), боя-рин (1592), по-сто-ян-ный уча-ст-ник ме-ст-ни-че-ских спо-ров (с князем Т.Р. Тру-бец-ким, 1588, 1591; с князем И.М. Глин-ским, 1592, и др.), вое-во-да в Бе-лой (1598), Пско-ве (1598-1601 годы), в 1603 году по-стриг-ся в мо-на-хи в Трои-це-Сер-гие-вом монастыре с име-нем Дио-ни-сий.

Сы-новья В.Ю. Го-ли-цы-на - В.В. Го-ли-цын, И.В. Го-ли-цын и А.В. Го-ли-цын. Сы-но-вья А.И. Го-ли-цы-на: Иван Ан-д-рее-вич [?-30.8(9.9).1654], боя-рин (1634), ком-нат-ный столь-ник (с 1616/1617 годов), вое-во-да в Ту-ле (1622), Ка-за-ни (1639-1641 годы), Аст-ра-ха-ни (1649-1650 годы), в апреле 1638 года ру-ко-во-дил вос-ста-нов-ле-ни-ем Одо-ев-ских за-сек, су-дья Вла-ди-мир-ско-го суд-но-го (1636-1638 годы), Сы-ск-но-го (1637-1638, 1646 годы) и Сбо-ра рат-ных лю-дей (1637-1638 годы) при-ка-зов; Ан-д-рей Ан-д-рее-вич [?-22.9(2.10). 1638], боя-рин (1638), столь-ник (1618), московский дво-ря-нин (1625), в 1625-1631 годах слу-жил в Мо-ск-ве, вое-во-да в То-боль-ске (1633-1635 годы), су-дья Вла-ди-мир-ско-го суд-но-го при-ка-за (январь - сентябрь 1638 года), При-ка-за сбо-ра рат-ных лю-дей (апрель - сентябрь 1638 года). В мае встре-чал крым-ско-го по-сла, ле-том, во вре-мя по-хо-да ца-ря Ми-хаи-ла Фё-до-ро-ви-ча, ос-тав-лен «ве-дать Мо-ск-ву», круп-ный зем-лев-ла-де-лец, пре-док всех по-сле-дую-щих пред-ста-ви-те-лей ро-да Голицыных, его сы-но-вья ос-но-ва-ли че-ты-ре вет-ви ро-да.

Ро-до-на-чаль-ник 1-й вет-ви («Ва-силь-е-ви-чей») - Ва-си-лий Ан-д-рее-вич [?- 21(31).1.1652]. Из его сы-но-вей из-вес-тен В.В. Го-ли-цын. Из сы-но-вей по-след-не-го наи-бо-лее из-вес-тен Алек-сей Ва-силь-е-вич (1665-1740 годы), боя-рин (1687), спаль-ник ца-ря Фё-до-ра Алек-сее-ви-ча, столь-ник, ком-нат-ный столь-ник (1682) ца-ря Пет-ра I, 2-й су-дья Пуш-кар-ско-го (1687-1688 годы), Ино-зем-ско-го (1687-1689 годы), Рей-тар-ско-го (1688-1689 годы) и По-соль-ско-го (1688-1689 годы) при-ка-зов, в 1689 году вме-сте с от-цом ли-шён чи-нов и зва-ний, от-прав-лен в ссыл-ку, от-ку-да воз-вра-щён в 1726 году, в прав-ле-ние Ан-ны Ива-нов-ны по-лу-чил про-зви-ще «Кис-ли-цын». Его сын - Ми-ха-ил Алек-сее-вич , от-став-ной май-ор, один из об-ра-зо-ван-ней-ших лю-дей сво-его вре-ме-ни, при воз-вра-ще-нии из-за гра-ни-цы был раз-ве-дён со сво-ей вто-рой же-ной - ка-то-лич-кой, об-ви-нён в при-ня-тии ка-то-ли-че-ст-ва, на не-го на-ло-же-на епи-ти-мья, ко-то-рой он не под-чи-нил-ся. Взят ко дво-ру в ка-че-ст-ве при-двор-но-го шу-та (1733-1740 годы), вско-ре его на-силь-но же-ни-ли на кал-мыч-ке Е.И. Бу-же-ни-но-вой (свадь-ба про-шла в «Ле-дя-ном до-ме»), по-лу-чил про-зви-ще «Са-мо-ед-ский Хан»; в 1740 году ос-та-вил при-двор-ную служ-бу.

Ро-до-на-чаль-ник 2-й вет-ви («Ива-но-ви-чей») - Иван Ан-д-рее-вич (? - около 1680 года), боя-рин (1676), вое-во-да в Нов-го-ро-де (1655-1657 годы). Из его сы-но-вей наи-более из-вест-ны: Ан-д-рей Ива-но-вич (?-1703), боя-рин (1682, 1692), столь-ник (с 1679 года), вое-во-да в Кие-ве (1682), Ас-т-ра-ха-ни (1683-1684 годы), в 1690 году в свя-зи с ро-зы-ском по де-лу Ф.Л. Шак-ло-ви-то-го ли-шён бо-яр-ско-го зва-ния и со-слан, в 1692 году бла-го-да-ря уси-ли-ям князя Б.А. Го-ли-цы-на про-щён; Иван Ива-но-вич Боль-шой Лоб [?-8(18).6.1686], боя-рин (1685), спаль-ник (1681) ца-ре-ви-ча Пет-ра Алек-сее-ви-ча, вое-во-да в Ка-за-ни (1684-1686 годы), каз-нён.

Ро-до-на-чаль-ник 3-й, наи-бо-лее мно-го-численной вет-ви («Алек-сее-ви-чей») - Алек-сей Ан-д-рее-вич , боя-рин (1664), столь-ник (c 1649/1650 годов), вое-во-да в То-боль-ске (1664-1667, 1681-1683 годы), Ка-за-ни (1670-1673 годы), Кие-ве (1674-1677 годы). Из его сы-но-вей наи-бо-лее из-вест-ны: Иван Алек-сее-вич , сы-но-вья ко-то-ро-го Фё-дор Ива-нович и Алек-сей Ива-но-вич ста-ли ро-до-на-чаль-ни-ка-ми двух ли-ний этой вет-ви ро-да Голицыных; Бо-рис Алек-сее-вич , боя-рин (1690), столь-ник (1676), крав-чий (1682), су-дья При-ка-за Ка-зан-ско-го двор-ца (1683-1713 годы), Ино-зем-ско-го при-ка-за (1683-1700 годы), дядь-ка-вос-пи-та-тель Пет-ра I, ак-тив-но спо-соб-ст-во-вал по-бе-де пар-тии На-рыш-ки-ных над ца-рев-ной Со-фьей Алек-се-ев-ной в 1689 году. Вме-сте с Л.К. На-рыш-ки-ным ру-ко-во-дил внутренней по-ли-ти-кой Рос-сии, со-про-во-ж-дал Пет-ра I в по-езд-ках на Бе-лое море (1693, 1694), в чи-не ка-пи-та-на столь-ничь-ей ро-ты уча-ст-во-вал в Ко-жу-хов-ском по-хо-де 1694 года, ко-ман-до-вал ни-зо-вой кон-ни-цей в 1-м Азов-ском по-хо-де (1695), во вре-мя «Ве-ли-ко-го по-соль-ст-ва» 1697-1698 годов вме-сте с Л.К. На-рыш-ки-ным и князем П.Н. Про-зо-ров-ским воз-глав-лял управ-ле-ние стра-ной. В 1698 году уча-ст-во-вал в «ро-зы-ске» над уча-ст-ни-ка-ми Стре-лец-ко-го вос-ста-ния 1698 года, не су-мел пре-дот-вра-тить Ас-т-ра-хан-ское вос-ста-ние 1705-1706 годов. В ию-ле 1714 года при-нял мо-на-ше-ский по-стриг в Ус-пен-ской Фло-ри-ще-вой пус-ты-ни с име-нем Бо-го-леп; вла-де-лец уса-деб Боль-шие Вя-зё-мы и Дуб-ро-ви-цы; Пётр Алек-сее-вич (1660-1722 годы), ком-нат-ный столь-ник, пер-вый российский по-слан-ник в Ве-не (1701-1705 годы), гу-бер-на-тор Ар-хан-ге-ло-го-род-ской губернии (1708-1711 годы), се-на-тор (1711), генерал-гу-бер-на-тор Риж-ской губернии (1713-1719 годы). Сы-но-вья Б.А. Го-ли-цы-на (Алек-сей Бо-ри-со-вич, Ва-си-лий Бо-ри-со-вич и Сер-гей Бо-ри-со-вич) ста-ли ро-до-на-чаль-ни-ка-ми трёх ли-ний этой вет-ви ро-да.

Из по-том-ков Ф.И. Го-ли-цы-на из-вес-тен его внук - Иван Фё-до-ро-вич , генерал от инфантерии (1796), генерал-адъ-ю-тант императора Пет-ра III (1762), се-на-тор (1797). Его пле-мян-ник - Фё-дор Ни-ко-лае-вич , тайный советник (1795), дей-ст-вительный ка-мер-гер (1785), слу-жил при дво-рах императрицы Ека-те-ри-ны II и це-са-ре-ви-ча Пав-ла Пет-ро-ви-ча, в 1787 году в Шве-ции и в 1790 году в Ав-ст-рии вы-пол-нял лич-ные по-ру-че-ния им-пе-рат-ри-цы, ку-ра-тор Московского университета (1796-1803 годы), с 1803 года в от-став-ке, ав-тор сти-хов, со-хра-ни-лись его мно-го-численные за-пис-ные книж-ки. Из его сы-но-вей наи-бо-лее из-вес-тен Алек-сандр Фё-до-ро-вич , действительный тайный советник (1856), статс-сек-ре-тарь (1838), с 1816 года слу-жил в Кол-ле-гии иностранных дел, в 1826-1831 годах со-сто-ял при великом князе Кон-стан-ти-не Пав-ло-ви-че, уча-ст-ник по-дав-ле-ния Поль-ско-го вос-ста-ния 1830-1831 годов, с 1831 года со-сто-ял в Собствннойе Его Императорского Высочества кан-це-ля-рии, член Комитета при-зре-ния за-слу-жен-ных гражданских чи-нов-ни-ков (с 1832 года), член Ко-мис-сии про-ше-ний, на вы-со-чай-шее имя при-но-си-мых (с 1838 года), статс-сек-ре-тарь у при-ня-тия про-ше-ний (с 1839 года), член «Бу-тур-лин-ско-го ко-ми-те-та» (1850-1855 годы), член Госуарственного со-ве-та (1852).

Его пле-мян-ни-ки - Ми-ха-ил Ми-хай-ло-вич , генерал от кавалерии (1912), генерал-адъ-ю-тант (1909), уча-ст-ник русско-турецкой вой-ны 1877-1878 годов, гоф-мей-стер дво-ра великого князя Вла-ди-ми-ра Алек-сан-д-ро-ви-ча (1901-1909 годы), гоф-мей-стер (1909), исполняющий обязанности за-ве-дую-ще-го дво-ром (1909-1918 годы) великой княжны Ма-рии Пав-лов-ны; Вла-ди-мир Ми-хай-ло-вич , тайный советник (1898), глас-ный Московской городской ду-мы (1873-1908 годы), ви-це-гу-бер-на-тор (1883-1887 годы), гу-бер-на-тор (1887-1891 годы) Мо-с-ков-ской губернии, московский го-род-ской го-ло-ва (1897-1905 годы), ак-тив-но спо-соб-ство-вал раз-ви-тию городской ин-фра-струк-ту-ры и ком-му-наль-но-го хо-зяй-ст-ва (строи-тель-ст-ву 4 во-кза-лов, Ге-ор-ги-ев-ской элек-тро-стан-ции, Руб-лёв-ских во-до-за-бор-ных со-ору-же-ний и пр.), вид-ный об-щественный дея-тель.

Из сы-но-вей В.М. Го-ли-цы-на наи-бо-лее из-вес-тен Ни-ко-лай Вла-ди-ми-ро-вич , статский советник (1913), в 1906-1916 годах ра-бо-тал в ап-пара-те Государственной ду-мы. В январе 1916 года на-зна-чен ди-рек-то-ром Государственного и Пет-ро-град-ско-го главного ар-хи-вов МИД. По-сле Октябрьской ре-во-лю-ции 1917 года один из ор-га-ни-за-то-ров бой-ко-та советской вла-сти чи-нов-ни-ка-ми; не-од-но-крат-но аре-стовы-вал-ся. В начале 1920-х годов жил в Пет-ро-гра-де, в 1923-1926 годах на-хо-дил-ся в за-клю-че-нии в Бу-тыр-ской тюрь-ме. За-тем слу-жил пе-ре-во-дчи-ком в различных уч-ре-ж-де-ни-ях в Мо-ск-ве.

Его пле-мян-ни-ки: Вла-ди-мир Ми-хай-ло-вич , ху-дож-ник-гра-фик, в 1925-1941 годах про-ил-лю-ст-ри-ро-вал около 40 книг, ра-бо-тал в жур-на-лах «Все-мир-ный сле-до-пыт», «Пио-нер» и др. В 1941 году аре-сто-ван в городе Дмит-ров, умер от ис-то-ще-ния в ла-ге-ре в Сви-яж-ске; Сер-гей Ми-хай-ло-вич , ин-же-нер, уча-ст-ник Великой Отечественной вой-ны, дет-ский пи-са-тель, ав-тор книг «По-лот-ня-ный го-ро-док» (1961), «Го-ро-док со-рван-цов» (1963), «За бе-рёзо-вы-ми кни-га-ми» (1963), «Ска-за-ния о бе-лых кам-нях» (1969), «Се-ло Лю-бец и его ок-ре-ст-но-сти» (1989), «Ска-за-ния о зем-ле Мо-с-ков-ской» (1991), «Ска-за-ния о зем-ле Рус-ской» (1994) и др., вос-по-ми-на-ний «За-пис-ки уце-лев-ше-го» (1990).

Де-ти В.М. Го-ли-цы-на: Ми-ха-ил Вла-ди-ми-ро-вич (родился 27.7.1926 года), спе-циа-лист в об-лас-ти гео-ло-гии и гео-хи-мии по-лез-ных ис-ко-пае-мых, академик РАЕН (1991), профессор (с 1993 года), ав-тор 15 мо-но-гра-фий, в т. ч. «Пет-ро-ло-гия уголь-ных бас-сей-нов СССР» (1975), «Гео-ло-гия уголь-ных ме-сто-ро-ж-де-ний СССР» (1991), «Кок-сую-щие-ся уг-ли Рос-сии и ми-ра» (1996, со-авторство); Ил-ла-ри-он Вла-ди-ми-ро-вич (родился 20.5.1928 года), гра-фик, жи-во-пи-сец, скульп-тор, действительный член PAX (1997), народный ху-дож-ник РФ (1998), Государственная премия РФ (2003). Учился у отца и В.А. Фаворско-го. Сре-ди основных про-из-ве-де-ний: гра-фические се-рии «Буд-ни при-го-ро-да» (1955-1957 годы), «Вре-ме-на го-да» (1966-1968 годы), «Ма-лые го-ро-да Рос-сии» (1997-1998 годы), порт-ре-ты «В.А. Фа-вор-ский за ра-бо-той» (1961) и «Ут-ром у В.А. Фа-вор-ско-го» (1963); ак-ва-ре-ли - «В зер-ка-ле (Ав-то-порт-рет с сы-ном)» (1976), «Свет-лое ок-но» (1977), се-рии «Дви-же-ние го-ро-да» (1977), «Крас-ная ком-на-та» (1960-1995 годы), «Вол-га» (1980), «Де-рев-ня» (1989-1995 годы); скульп-тур-ные ра-бо-ты 1989-1995 годы - «Па-лео-нто-лог», «Егор», цикл «Со-став-ле-ние кам-ней»; жи-во-пис-ные ра-бо-ты - «Си-ний пей-заж» (1965), «Встре-ча с XVIII ве-ком» (1974), «Груп-по-вой порт-рет» (1982), «Все-ле-ние в но-вую квар-ти-ру» (1998). Внук Н.В. Го-ли-цы-на - Ан-д-рей Ки-рил-ло-вич (родился 26.6.1932 года), ху-дож-ник-гра-фик, со-труд-ни-чал с различными из-да-тель-ст-ва-ми, ил-лю-ст-рировал про-из-ве-де-ния Т. Дж. Смол-лет-та, О. Голд-сми-та, Г. Фло-бе-ра, Дж. Лон-до-на, Д.В. Да-вы-до-ва, А.И. Ку-при-на и др. Один из ор-га-ни-за-то-ров и пер-вый пред-во-ди-тель (1990-2002 годы) Российского дво-рян-ско-го со-б-ра-ния. Сын С.М. Го-лицы-на - Г.С. Го-ли-цын (родился в 1935 году).

Из по-том-ков А.И. Го-ли-цы-на из-вест-ны его сы-но-вья: Пётр Алек-сее-вич , обер-егер-мей-стер (1782), уча-ст-ник русско-турецкой вой-ны 1768-1774 годов, от-ли-чил-ся при взя-тии Хо-ти-на (1769) и Пе-ре-ко-па (1771), се-на-тор (1777), в 1778-1800 годах гла-ва Обер-егер-мей-стер-ской кан-це-ля-рии (с 1796/1797 годов - Егер-мей-стер-ской кон-то-ры); Д.А. Го-ли-цын. Пра-внук А.И. Го-ли-цы-на - Н.С. Го-ли-цын.

Из по-том-ков А.Б. Го-ли-цы-на наи-бо-лее из-вес-тен его сын - Сер-гей Алек-сее-вич , тайный советник (1753), член Мо-нет-ной кан-целя-рии в Мо-ск-ве (1735), гу-бер-на-тор Московской губернии (1753-1758 годы). Его внук - А.Н. Го-ли-цын. Пле-мян-ник по-след-не-го - Ва-ле-ри-ан Ми-хай-ло-вич , титульный советник (1825), ка-мер-юн-кер (1825), де-каб-рист, член Се-вер-но-го общества (с 1823 года), в 1826 году ли-шён кня-жес-ко-го ти-ту-ла (воз-вра-щён в 1856 году) и при-го-во-рён к веч-ной ссыл-ке в Си-бирь, в августе 1826 года срок со-кра-щён до 20 лет. В 1829 году оп-ре-де-лён ря-до-вым в дей-ст-вую-щую ар-мию на Кав-каз, уча-ст-ник русско-турецкой вой-ны 1828-1829 годов, Кав-каз-ской вой-ны 1817-1864 годов; с 1853 года жил под над-зо-ром в Мо-ск-ве. Его сын - Мсти-слав Ва-ле-риа-но-вич , от-став-ной май-ор, вы-со-чай-ше ут-вер-ждён-ным 21.5(2.6).1863 мне-ни-ем Государственного со-ве-та к не-му пе-ре-шли май-о-рат гра-фов Ос-тер-ма-нов-Тол-стых и фа-ми-лия гра-фов Ос-тер-ма-нов, стал име-но-вать-ся князь Го-ли-цын граф Ос-тер-ман. По-то-мок С.А. Го-ли-цы-на в 4-м по-ко-ле-нии - Н.Д. Го-ли-цын.

Из по-том-ков В.Б. Го-ли-цы-на наи-бо-лее из-вес-тен его сын - Бо-рис Ва-силь-е-вич , адмирал (1762), с 1718 года слу-жил на фло-те, обер-цейх-мей-стер (1746-1758/1759 годы), генерал-кригс-ко-мис-сар (1755/1756-1762 годы) фло-та, в 1767 году из-бран де-пу-та-том от Московской губернии в Уло-жен-ную ко-мис-сию. Его вну-ки: Бо-рис Вла-ди-ми-ро-вич , генерал-лейтенант (1799), в 1794 году уча-ст-во-вал в штур-ме пред-ме-стья Вар-ша-вы - Пра-ги (на-гра-ж-дён ор-де-ном Святого Ге-ор-гия 4-й сте-пе-ни), шеф Санкт-Пе-тербургского гре-на-дер-ско-го пол-ка (1798-1800 годы), с декабря 1800 года в от-став-ке, в 1801 году воз-вра-щён на служ-бу, шеф Пав-лов-ско-го гре-на-дер-ско-го пол-ка (1802-1803 годы), за-тем ин-спек-тор по ин-фан-те-рии Смо-лен-ской ин-спек-ции, с 1806 года в от-став-ке по бо-лез-ни, в 1812 году вновь в дей-ст-вую-щей ар-мии, уча-ст-ник Бо-ро-дин-ско-го сра-же-ния 1812 года (кон-ту-жен); ав-тор ря-да пе-ре-во-дов и литературных про-из-ве-де-ний; Дмит-рий Вла-ди-ми-ро-вич , генерал от кавалерии (1814), во вре-мя пре-бы-ва-ния во Фран-ции уча-ст-во-вал во взя-тии Бас-ти-лии (1789), в 1791 году вер-нул-ся в Рос-сию. В 1794 году от-ли-чил-ся при штур-ме пред-ме-стья Вар-ша-вы - Пра-ги (на-гра-ж-дён ор-деном Святого Ге-ор-гия 4-й сте-пе-ни), шеф ки-ра-сир-ско-го сво-его име-ни (с 1801 года Ор-денский ки-ра-сир-ский) пол-ка (1800-1809 годы), в хо-де русско-прусско-французской вой-ны 1806-1807 годов командующий 4-й ка-ва-ле-рий-ской ди-ви-зии, от-ли-чил-ся в сра-же-нии при Го-лы-ми-не (1806, на-гра-ж-дён ор-де-ном Святого Ге-ор-гия 3-й сте-пе-ни), в даль-ней-шем ко-ман-до-вал ле-вым кры-лом российской ар-мии, в 1807 году от-ли-чил-ся в сра-же-ни-ях при Прёй-сиш-Эй-лау, Вольфс-дор-фе (на-гра-ж-дён зо-ло-той шпа-гой с над-пи-сью «За храб-рость»), Гей-льс-бер-ге и Фрид-лан-де, в на-ча-ле русско-шведской вой-ны 1808-1809 годов ко-ман-до-вал кор-пу-сом, вы-дви-нул идею о пе-ре-хо-де по льду че-рез пролив Квар-кен, реа-ли-за-ция ко-то-рой бы-ла по-ру-че-на генералу-лейтенанту М.Б. Барк-лаю де Тол-ли , с апреля 1809 года в от-став-ке. С августа 1812 года в дей-ст-вую-щей ар-мии, ко-ман-до-вал ка-ва-ле-ри-ей 2-й Западной ар-мии во вре-мя Ше-вар-дин-ско-го боя, 1-й и 2-й ки-ра-сир-ски-ми ди-ви-зия-ми во вре-мя Бо-ро-дин-ско-го сра-же-ния 1812 года (вто-рич-но на-гра-ж-дён ор-де-ном Святого Ге-ор-гия 3-й сте-пе-ни, за-ме-нён-ным за-тем ор-де-ном Святого Алек-сан-д-ра Нев-ско-го с ал-ма-за-ми), в сра-же-нии при Вязь-ме под-дер-жал дей-ст-вия генерала от инфантерии М.А. Ми-ло-ра-до-ви-ча, в хо-де бо-ёв при Крас-ном ко-ман-до-вал 3-м пехотным кор-пу-сом и ки-ра-си-ра-ми. В хо-де за-гра-нич-ных по-хо-дов российской ар-мии 1813-1814 годов от-ли-чил-ся в сра-же-ни-ях при Дрез-де-не и Куль-ме. Командующий 1-й и 2-й гвардейских пехотных ди-ви-зий (1814-1818 годы), гвардейской лёг-кой кавалерийской ди-ви-зии (1815-1818 годы), 2-го пехотного кор-пу-са (1818-1820 годы). Московский во-енный генерал-гу-бер-на-тор (1820-1844 годы), сыг-рал важ-ную роль в вос-ста-нов-ле-нии Мо-ск-вы по-сле по-жа-ра 1812 года и бла-го-ус-т-рой-ст-ве го-ро-да, ос-но-вал ряд бла-го-тво-рительных уч-ре-ж-де-ний и учеб-ных за-ве-де-ний; член Государственного со-ве-та (1821), 16(28). 4.1841 года удо-сто-ен ти-ту-ла свет-ло-сти, шеф лейб-гвардии Кон-но-го пол-ка (1842-1844 годы). Из-вес-тен сын Д.В. Го-ли-цы-на - Вла-ди-мир Дмит-рие-вич , генерал от каввлерии (1878), обер-штал-мей-стер (1877), ко-мандующий Ор-ден-ским ки-ра-сир-ским (1853-1855 годы), лейб-гвардии Кон-ным (1855-1864 годы) пол-ка-ми, 1-й гвардейской кавалерийской ди-ви-зи-ей (1864-1869 годы), член Со-ве-та Главного управ-ле-ния государственного кон-но-за-вод-ст-ва (1869-1875 годы), пре-зи-дент При-двор-ной ко-ню-шен-ной кон-то-ры (1875-1888 годы, до 1878 года - исполняющий обязанности). Его пле-мян-ник - Дмит-рий Бо-ри-со-вич , генерал от кавалерии (1912), обер-егер-мей-стер (1912), генерал-адъ-ю-тант (1901), начальник Уп-рав-ле-ния императорской охо-той (1889-1917 годы, до 1899 года - исполняющий обязанности).

Из по-том-ков С.Б. Го-ли-цы-на из-вес-тен его внук - Сер-гей Фё-до-ро-вич , генерал от инфантерии (1797), пле-мян-ник З.Г. Чер-ны-шё-ва, уча-ст-ник русско-турецкой вой-ны 1768-1774 годов: от-ли-чил-ся в Ка-гуль-ском сра-же-нии 1770 (на-гра-ж-дён ор-де-ном Святого Ге-ор-гия 4-й сте-пени, 1774) и в бое под Си-ли-ст-ри-ей (1773); уча-ст-ник русско-турецкой вой-ны 1787-1791 годов: от-ли-чил-ся при штур-ме Оча-ко-ва (1788, на-гра-ж-дён зо-ло-той шпа-гой с брил-ли-ан-та-ми), в 1791 году ру-ко-во-дил пе-ре-пра-вой у кре-по-сти Исак-чи и взял город Ма-чин (на-гра-ж-дён ор-де-ном Святого Ге-ор-гия 2-й сте-пе-ни); в 1794 году уча-ст-во-вал в бое-вых дей-ст-ви-ях в Ре-чи По-спо-ли-той, командир лейб-гвардии Пре-об-ра-жен-ско-го пол-ка (1796/1797-1797 годы), с 1798 года в от-став-ке; в том же го-ду воз-вра-щён на служ-бу, но в 1799 году по-пал в опа-лу, риж-ский генерал-гу-бер-на-тор и ин-спек-тор по ин-фан-те-рии в Лиф-лян-дии (1801-1804 годы), с 1804 года в от-став-ке. В хо-де русско-прусско-французской вой-ны 1806-1807 годов глав-но-ко-мандующий 3-й об-ла-стью Зем-ско-го вой-ска, в 1809-1810 годах командующий кор-пу-са в хо-де во-енных дей-ст-вий в Га-ли-ции; член Государственного со-ве-та (1810). Строи-тель усадь-бы Зуб-ри-лов-ка в Ба-лашов-ском уезда Са-ра-тов-ской губернии. Из его сы-но-вей наи-бо-лее из-вес-тен Гри-го-рий Сер-гее-вич , тайный советник (1819), дей-ст-вительный ка-мер-гер (1801), фа-во-рит императора Пав-ла I (1797-1799 годы), в 1799 году вы-слан из Санкт-Пе-тербур-га, гу-бер-на-тор Пен-зен-ской губернии (1811-1816 годы), се-на-тор (1819). Его сын - Сер-гей Гри-горь-е-вич , ка-пи-тан (1837), уча-ст-ник русско-турецкой вой-ны 1828-1829 годы, по-эт, на сти-хи ко-то-ро-го М.И. Глин-ка на-пи-сал ро-ман-сы «По-це-луй», «За-бу-ду ль я», «На миг один», «Раз-оча-ро-ва-ние», «Ска-жи, за-чем…». Его де-ти - Г.С. Го-ли-цын и Л.С. Го-ли-цын. Их двою-род-ные дя-дья: Алек-сандр Фё-до-ро-вич , генерал-лейтенант (1857), вы-со-чай-ше ут-вер-ждён-ным 10(22).11.1854 года мне-ни-ем Государственного со-ве-та ему доз-во-ле-но при-сое-ди-нить фа-ми-лию де-да по ма-те-ри генерал-фельдмаршала князя А.А. Про-зо-ров-ско-го и име-но-вать-ся с нис-хо-дя-щим по-том-ст-вом князем Го-ли-цы-ным-Про-зо-ров-ским; Бо-рис Фё-до-ро-вич , генерал-лейтенант (1873), обер-егер-мей-стер (1883), начальник Егер-мей-стер-ской кон-то-ры (1880-1882 годы).

Ро-до-на-чаль-ник 4-й вет-ви («Ми-хай-ло-ви-чей») - Ми-ха-ил Ан-д-рее-вич , боя-рин (1676), с 1658 года столь-ник, чаш-ник (1668), ком-нат-ный столь-ник (1678), вое-во-да в Смо-лен-ске (1672-1675 годы), Кие-ве (1678-1679 годы), Пско-ве (1682), Кур-ске (1685-1686 годы). Его сы-но-вья Д.М. Го-ли-цын, М.М. Го-ли-цын Стар-ший, М.М. Го-ли-цын Млад-ший ос-но-ва-ли три ли-нии этой вет-ви ро-да.

Из по-том-ков Д.М. Го-ли-цы-на из-вест-ны его сы-но-вья: Сер-гей Дмит-рие-вич , тайный советник (1729), ка-мер-гер (1727), чрез-вы-чай-ный по-слан-ник в Мад-ри-де (1723-1726 годы) и Бер-ли-не (1729-1731 годы), пре-зи-дент Ка-мер-кол-ле-гии (1731-1733 годы), в 1733 году от-прав-лен по-слом в Пер-сию, под-пи-сал Гянд-жин-ский трак-тат 1735 года, гу-бер-на-тор Ка-зан-ской губернии (1737-1738 годы); Алек-сей Дмит-рие-вич , действительный тайный советник (1757), главный су-дья Московского суд-но-го при-ка-за (1730-1737 годы), се-на-тор (с 1741 года). Сын по-след-не-го - Ни-ко-лай Алек-сее-вич , тайный советник (1792), штал-мей-стер (1796), се-на-тор (1792-1798 годы). Его внук - Ни-ко-лай Ми-хай-ло-вич , гоф-мей-стер (1865), генерал-ау-ди-тор фло-та (1853-1860 годы, до 1856 года - исполняющий обязанности), се-на-тор (с 1869 года). Пле-мян-ник по-след-не-го - Ва-си-лий Дмит-рие-вич , действительный статский советник (1913), в долж-но-сти штал-мей-сте-ра (1908), уча-ст-ник русско-турецкой вой-ны 1877-1878 годов, чер-ни-гов-ский гу-берн-ский пред-во-ди-тель дво-рян-ст-ва (1905-1908 годы), ди-рек-тор Ру-мян-цев-ско-го му-зея (1910-1921 годы), бла-го-да-ря ему бы-ли по-строе-ны но-вая кар-тин-ная га-ле-рея с Ива-нов-ским за-лом, зда-ние но-во-го кни-го-хра-ни-ли-ща, чи-таль-ный зал на 300 мест; в 1913 году соз-да-но «Общество дру-зей Ру-мян-цев-ско-го му-зея», в 1915 году в до-ме Паш-ко-ва от-крыт но-вый чи-таль-ный зал на 500 мест. В 1918 году при-гла-шён для ра-бо-ты в Му-зей-но-бы-то-вой ко-мис-сии Мос-со-ве-та, за-ни-мав-шей-ся об-сле-до-ва-ни-ем уса-деб, лич-ных кол-лек-ций, биб-лио-тек и вы-да-чей ох-ран-ных гра-мот их вла-дель-цам. 10.3.1921 года аре-сто-ван без предъ-яв-ле-ния об-ви-не-ния, но вско-ре от-пу-щен. В 1921-1926 годах заведующий ху-дожественным от-де-лом Государственного Ру-мян-цев-ско-го му-зея (с 1925 года - Государственной библиотеки СССР имени В.И. Ле-ни-на).

Де-ти М.М. Го-ли-цы-на Стар-ше-го: А.М. Го-ли-цын; Дмит-рий Ми-хай-ло-вич , действительный тайный советник (1772), дей-ст-вительный ка-мер-гер (1755/1756 годы), в 1760-1761 годах управ-лял де-ла-ми российской мис-сии в Па-ри-же, чрез-вы-чай-ный и пол-но-моч-ный по-сол (1761-1763, 1784-1790 годы), чрез-вы-чай-ный по-слан-ник и пол-но-моч-ный министр (1763-1784 годы) в Ве-не, уча-ст-во-вал в пе-ре-го-во-рах об окон-ча-нии Се-ми-лет-ней вой-ны 1756-1763 годов, за-клю-чил в 1785 году тор-го-вый до-го-вор ме-ж-ду Ав-ст-ри-ей и Рос-си-ей; кол-лек-цио-нер западно-ев-ропейской жи-во-пи-си и скульп-ту-ры; Ни-ко-лай Ми-хай-ло-вич , обер-гоф-мар-шал (1768), пре-зи-дент При-двор-ной Его Императорского Высочества кон-то-ры (1768-1775 годы).

Пра-внук М.М. Го-ли-цы-на Стар-ше-го - Ан-д-рей Ми-хай-ло-вич , генерал от инфантерии (1856), уча-ст-ник Отечественной вой-ны 1812 года и за-гра-нич-ных по-хо-дов российской ар-мии 1813-1814 годов, обер-квар-тир-мей-стер Гвардейского кор-пу-са (1822-1830 годы, до 1824 года - исполняющий обязанности), при-ни-мал уча-стие в русско-турецкой вой-не 1828-1829 годов и по-дав-ле-нии Поль-ско-го вос-ста-ния 1830-1831 годов, во-енный гу-бер-на-тор города Ту-лы и туль-ский гражданский гу-бер-на-тор (1840-1845 годы), ви-теб-ский, мо-ги-лёв-ский и смо-лен-ский генерал-гу-бер-на-тор (1845-1853 годы), се-на-тор (1853), в 1855 году из-бран начальникомТуль-ско-го государственного по-движ-но-го опол-че-ния, в но-ябре 1855 года при-вёл его в дей-ст-вую-щую ар-мию. Дру-гой пра-внук М.М. Го-ли-цы-на Стар-ше-го - Н.Б. Го-ли-цын. Сы-но-вья Н.Б. Го-ли-цы-на - Ю.Н. Го-ли-цын и Нико-лай Ни-ко-лае-вич , действительный статский советник (1882), ви-це-гу-бер-на-тор По-доль-ской губернии (1872-1875 годы), с 1875 года со-сто-ял в Собственной Его Императорского Высочества кан-це-ля-рии по де-лам Цар-ст-ва Поль-ско-го, член со-ве-та Кре-сть-ян-ско-го зе-мель-но-го бан-ка (с 1890 года), ис-то-рик и биб-лио-граф, ав-тор тру-дов «Ис-то-рия Пско-ва (862-1510 годы)» (1863-1869 годы), «Ма-те-риа-лы для пол-ной ро-до-слов-ной рос-пи-си кня-зей Го-ли-цы-ных» (1880), «Ис-то-рия рус-ско-го за-ко-но-да-тель-ст-ва о ев-ре-ях» (том 1, 1886), «Биб-лио-гра-фи-че-ский сло-варь рус-ских пи-са-тель-ниц» (1889), «Род кня-зей Го-ли-цы-ных» (том 1, 1892) и др., со-ста-ви-тель «Ука-за-те-ля имён лич-ных, упо-ми-нае-мых в Двор-цо-вых раз-ря-дах» (1912). К сы-ну Ю.Н. Го-ли-цы-на - Е.Ю. Го-ли-цы-ну в 1875 году пе-ре-шли май-о-рат и фа-ми-лия Го-лов-ки-ных. Внук Н.Б. Го-ли-цы-на - Б.Б. Го-ли-цын. По-то-мок М.М. Го-ли-цы-на Стар-ше-го в 5-м по-ко-ле-нии - Дмит-рий Пет-ро-вич (6.12.1860-16.12.1928), тайный советник (1909), с 1893 года управ-ляю-щий ка-зна-чей-ской ча-стью Государственной кан-це-ля-рии и по-мощ-ник статс-сек-ре-таря Государственного со-ве-та , один из ос-но-ва-те-лей «Рус-ско-го Со-б-ра-ния», пер-вый председатель его со-ве-та (1901-1906 годы). Член со-ве-та министерства народного про-све-ще-ния (1903-1906 годы), то-ва-рищ глав-но-управ-ляю-ще-го (1906-1910 годы), глав-но-уп-рав-ляю-щий (1910-1912 годы) Ве-дом-ст-вом уч-ре-ж-де-ний императрицы Ма-рии. 10(23).9.1912 года по-лу-чил вы-со-чай-шее раз-ре-ше-ние име-но-вать-ся кязем Го-ли-цы-ным-Му-рав-ли-ным с пра-вом пе-ре-да-чи фа-ми-лии по-том-кам. Член Государственного со-ве-та по на-зна-че-нию (1912), в нём вхо-дил в груп-пу пра-вых. Председатель Осо-бо-го со-ве-ща-ния для объ-е-ди-не-ния ме-ро-прия-тий, на-прав-лен-ных к ук-ре-п-ле-нию народной трез-во-сти (1916). С 1920 года в эмиг-ра-ции, в 1921 году упол-но-мо-чен-ный Выс-ше-го мо-нар-хического со-ве-та в Венг-рии. По-эт и пи-са-тель (литературные псев-до-ни-мы - Д. Му-рав-лин, Дмит-рий Черт-ков, Дмит-рий Пет-ро-вич), ав-тор сбор-ни-ков рас-ска-зов, ро-ма-нов, ис-то-рической дра-мы «Мак-сим Сум-бу-лов» (1884).

Из де-тей М.М. Го-ли-цы-на Млад-ше-го наи-бо-лее из-вест-ны: Алек-сандр Ми-хай-ло-вич , действительный тайный советник (1764), обер-ка-мер-гер (1775), чрез-вы-чай-ный по-слан-ник и пол-но-моч-ный министр в Лон-до-не (1755-1761/1762 годы), ви-це-канц-лер (1762-1777 годы), при-ни-мал уча-стие в за-клю-че-нии до-го-во-ров - со-юз-но-го с Прус-си-ей (1764), тор-го-во-го с Ве-ли-ко-бри-та-ни-ей (1766), со-юз-но-го с Да-ни-ей (1765) и обо-ро-ни-тель-но-го с Ре-чью По-спо-ли-той (1768), сто-рон-ник ори-ен-та-ции на Ав-ст-рию, член Уло-жен-ной ко-мис-сии (1767-1768 годы), се-на-тор (1775-1777, 1797-1807 годы). Почетный опе-кун Вос-пи-тательного до-ма и главный ди-рек-тор (с 1788 года) Пав-лов-ской боль-ни-цы, по-след-ние го-ды жиз-ни за-ни-мал-ся уст-рой-ст-вом Го-ли-цын-ской боль-ни-цы (за-ло-же-на в 1796 году, ос-вя-ще-на в 1801 году), уч-ре-ж-дён-ной по ду-хов-но-му за-ве-ща-нию и на сред-ст-ва его двою-род-но-го бра-та Д.М. Го-ли-цы-на. Кол-лек-цио-нер жи-во-пи-си и скульп-ту-ры, а так-же ар-хео-ло-гических на-хо-док, ос-та-вил боль-шой ар-хив (10 шка-фов; ны-не - в РГАДА); Пётр Ми-хай-ло-вич , генерал-по-ру-чик (1775), в 1768, 1770 (на-гра-ж-дён ор-де-ном Святого Ге-ор-гия 3-й сте-пе-ни) и 1771 годах уча-ст-во-вал в во-енных дей-ст-ви-ях в Ре-чи По-спо-ли-той и в русско-турецкой вой-не 1768-1774 годов, от-ли-чил-ся в сра-же-нии под Ка-фой (1771), сыг-рал важ-ную роль в по-дав-ле-нии Пу-га-чё-ва вос-ста-ния 1773-1775 годов, в 1774 году снял оса-ду с Орен-бур-га. Был смер-тель-но ра-нен на ду-эли с П. А. Ше-пе-ле-вым. Их пле-мян-ник - Сер-гей Ми-хай-ло-вич , действительный тайный советник 1-го клас-са (1852), почетный опе-кун Московского опе-кун-ско-го со-ве-та и главный ди-рек-тор Го-ли-цын-ской боль-ни-цы в Мо-ск-ве (с 1807 года), пре-зи-дент Московского по-пе-чи-тель-но-го комитета Че-ло-ве-ко-лю-би-во-го общества (с 1818 года), ви-це-пре-зи-дент Московского по-пе-чи-тель-но-го комитета о тюрь-мах (с 1828 года), пред-се-да-тель-ст-вую-щий в Московском опе-кун-ском со-ве-те (с 1830 года), по-пе-чи-тель Московского учеб-но-го ок-ру-га (1830-1835 годы), член Государственного со-ве-та (1837), ви-це-пре-зи-дент ко-мис-сии для со-ору-же-ния в Мо-ск-ве хра-ма Хри-ста Спа-си-те-ля (с 1837 года), главный ди-рек-тор московской Пав-лов-ской боль-ни-цы (с 1843 года). Вла-де-лец усадь-бы Кузь-мин-ки, ко-то-рую он пре-вра-тил в 1833 году в май-о-рат.

Род Голицыных за-пи-сан в 5-ю часть дво-рян-ских ро-до-слов-ных книг Вла-ди-мир-ской, Кур-ской, Мо-с-ков-ской, Ни-же-го-род-ской, Ря-зан-ской, Смо-лен-ской, Там-бов-ской, Твер-ской, Туль-ской и Чер-ни-гов-ской гу-бер-ний.

Иллюстрации:

Герб ро-да кня-зей Го-ли-цы-ных. Архив БРЭ;

Б.А. Го-ли-цын. Гра-вю-ра с пор-тре-та ра-бо-ты не-из-вест-но-го ху-дож-ни-ка. Начало XVIII века. Архив БРЭ;

В.М. Го-ли-цын. Порт-рет ра-бо-ты В.А. Се-ро-ва. 1906. Исторический музей (Москва). Архив БРЭ;

Д.В. Го-ли-цын. Порт-рет ра-бо-ты не-из-вест-но-го ху-дож-ни-ка с ори-ги-на-ла Ф.Н. Рис-са. По-сле 1835. Архив БРЭ;

А.М. Го-ли-цын. Порт-рет ра-бо-ты Д.Г. Ле-виц-ко-го. 1772. Треть-я-ков-ская га-ле-рея (Мо-ск-ва). Архив БРЭ.

О РОДЕ КНЯЗЕЙ ГОЛИЦЫНЫХ

Прямой предок князей Голицыных появился на Руси в 1408 году. За скупыми строками летописей так и видится торжественное прибытие в Москву «заезжего» князя Патрикея из Литвы. Он приехал на службу к Великому Князю Московскому Василию - сыну знаменитого Дмитрия Донского «со всем своим домом»: близкими и дальними родственниками, с двором и дружиной, домочадцами и огнищанами, служителями и челядинцами. Торжественный въезд не обошелся, надо думать, и без княжеских стягов, на которых был изображен скачущий на коне рыцарь в латах и с поднятым мечом. Этот рыцарь - традиционная Литовская «погонь», украшающая, кстати, и родовой герб князей Голицыных, и государственный герб нынешней Литовской республики, - был геральдическим знаком владетельных литовских государей: князь Патрикей был правнуком Гедимина - Великого Князя Литовского, долголетнего владетеля и правителя Литиш.

Московский Государь принял князя Патрикея «с великой честью», и тот сразу же занял одно из первых мест в русской государственной иерархии. Причина тому - не только высокое происхождение «заезжего» князя, не только политический расчет: Москве было выгодно привлекать на свою сторону литовских вельмож. Князь Патрикей был родственником семьи Московских Государей, троюродным браток Софии Витовтовны, супруги Великого Князя Василия. Сразу же добавим, что сын князя Патрикея Юрий женился позднее на дочери Великого Князя Анне и тем самым окончательно закрепил родство выходцев из Литвы с Московским Великокняжеским домом.

Ближайшие потомки князя Патрикея стали родоначальниками многих княжеских родов, хорошо известных в русской истории под собирательным именем «Гедиминовичей» - Хованских, Пинских, Вольских, Чарторыжских, Голицыных, Трубецких, Куракиных...

Собственно Голицыны ведут свой род от правнука Юрия Патрикеевича - князя Михаила по прозвищу Голица. Голицами называли тогда железные рукавицы, которые рыцари надевали в бою. По преданию, князь Михаил получил свое прозвище потому, что надевал голицу только на одну руку.

Родоначальник Голицыных был окольничим Великого Князя Василия III и несчастливым воеводой: 8 сентября 1514 года в печально знаменитой битве при Орше литовцы разгромили русское войско, которым командовали князь Михаил Голица и боярин Челяднин. Н. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского», рассказывая об этой битве, замечает, что между обоими воеводами не было согласия, что они не желали помогать друг другу и действовали вразнобой. Кроме того, в самом пылу сражения Челяднин, кажется, предал князя Михаила и бежал с поля боя. Это, правда, его не спасло - оба воеводы и еще полторы тысячи дворян попали тогда в литовский плен, а всего Русь лишилась в тот день тридцати тысяч воинов. Князь Михаил Голица провел в плену 38 лет и вернулся на Русь лишь в 1552 году, когда его четвероюродный брат Царь Иван IV Грозный покорил Казанское ханство.

О ком из Голицыных, вписавших свое имя в историю России, упомянуть в этом коротком очерке? Историк писал, что «голицынский род самый многочисленный из русских аристократических родов» (второй по числу представителей - род князей Долгоруковых). Кроме того, Голицыны всегда были «на виду», всегда занимали значительные государственные должности, были возле Царского, а позже Императорского трона. Даже сухие цифры свидетельствуют о значении рода и его роли в истории нашего Отечества. В голицынском роду было 22 боярина: ни один другой род не - Руси стольких бояр - ближайших советников Московских Государей. Среди Голицыных было два фельдмаршала, 50 генералов и адмиралов, 22 Георгиевских кавалера орден Св. Георгия давался только за ратные заслуги. Многие Голицыны участвовали в Отечественной войне 1812 года, четверо пали в ее сражениях, двое из них - на Бородинском поле. Князь Александр Борисович Голицын всю кампанию был бессменным адъютантом главнокомандующего фельдмаршала Кутузова и оставил интересные «Записки об Отечественной войне».

Голицыны всегда блюли честь рода так, как это понималось в ту или иную историческую эпоху. Во времена местничества один из-за этого даже пострадал, но не уронил достоинство фамилии: думный боярин Иван Васильевич Голицын, категорически отказался сесть за Царским свадебным столом «ниже» князей Шуйских. Он предпочел вообще не явиться из-за этого на свадьбу Царя Михаила Федоровича в 1624 году, за что был сослан с семьей в Пермь, где вскоре и скончался.

Таких случаев, однако, было немного. Чаще Московские Государи жаловали Голицыных и даже выдавали за них своих родственниц. Уже упоминалось о родстве князя Патрикея и Патрикеевичей с Домом Московских Рюриковичей. Продолжив эту тему, можно указать и на родство Голицыных по женской линии с династией Романовых. Князь Иван Андреевич Голицын, например, был женат на ближайшей родственнице супруги Царя Алексея Михайловича - Марии Ильиничне Милославской, княжна Прасковья Дмитриевна Голицына была замужем за Федором Нарышкиным и приходилась теткой Петру Великому, а княгиня Наталья Голицына была ему двоюродной сестрой.

Одного из Голицыных - князя Василия Васильевича иностранцы называли «Великим». В России, правда, это прозвище за ним не закрепилось по понятным причинам. Однако, заслуги его в управлении государством были действительно велики, а роль конечно же не сводилась лишь к близости к Царевне Софье Алексеевне, как примитивно пытаются представить иные исторические романисты. Князь Василий Васильевич служил Отечеству и Престолу более 30 лет. Вот лишь перечень его должностей и званий: Государев стольник и чашник, Государев возница, главный стольник, боярин царя Федора Алексеевича, начальник Посольского приказа, дворовый воевода и, наконец, «царственныя государственныя Большия печати сберегатель, наместник Новгородский и ближний боярин». После того, как Петр Первый заточил Царевну Софью в монастырь, ее «правая рука» князь Василий Васильевич был лишен чинов, званий и имущества (но не княжеского достоинства) и сослан в дальние северные города.

Но в то же самое время возвысился двоюродный брат опального - князь Борис Алексеевич Голицын. Он был воспитателем Петра Великого, его ближайшим советником, и стал последним в роде, кому было пожаловано боярство - вскоре после этого Государева Боярская Дума отошла в историю, и ее заменил петровский Правительствующий Сенат.

Видную роль в России начала XVIII века играли и трое братьев «Михайловичей». Старший, князь Дмитрий Михайлович Голицын был сначала комнатным стольником Петра Великого, потом стал капитаном Преображенского полка, позже - сенатором, действительным тайным советником, президентом Коммерц-коллегии и членом Верховного тайного Совета. В этом качестве он стал инициатором первой в истории попытки ограничить самодержавие Российских Государей. Вместе с другими членами Верховного тайного Совета он заставил Императрицу Анну Иоанновну перед вступлением на престол подписать так называемые «кондиции», которые обязывали ее, управляя страной, считаться с мнением высшего дворянства. Как известно, эта попытка не удалась, Императрица отказалась выполнять «кондиции», но не забыла их авторов. Князь Дмитрий Михайлович через несколько лет был обвинен в измене и заточен в Шлиссельбургскую крепость, где и скончался в 1737 году.

Второй из братьев князь Михаил Михайлович - старший также был стольником и «царевым барабанщиком» у Петра Великого, позже оказался среди героев Полтавской битвы и был отмечен Царем, участвовал во многих других сражениях петровского и послепетровского времени, дослужился до чина фельдмаршала (1 класс по Табели о рангах) и был президентом Военной Коллегии, то есть военным министром России. И, наконец, третий - князь Михаил Михайлович-младший повторил карьеру старшего брата, но не в сухопутных войсках, а на Российском флоте. Он был моряком и флотоводцем, носил высший чин генерал-адмирала русского флота (также 1 класс) и был президентом Адмиралтейств-коллегий, или морским министром.

При Императрице Екатерине II прославился как крупный полководец князь Александр Михайлович, который был кавалером всех без исключения Российских орденов. Его брат князь Дмитрий Михайлович в течение тридцати лет был послом России при Австрийском Дворе в Вене, по его завещанию и на его средства в Москве была основана известная всем Голицынская больница, которая до 1917 года содержалась на средства князей Голицыных и до сих пор служит своему назначению. А их двоюродный брат тоже Александр Михайлович более 15 лет представлял Россию в Париже и Лондоне.

При Императорах Александре и Николае Павловичах почти четверть века Московским генерал-губернатором был князь Дмитрий Владимирович Голицын - строитель первопрестольной, покровитель наук и искусств. Как свидетельствуют почти все мемуаристы первой половины XIX столетия, он много сделал для Москвы - строил ее, благоустраивал, заботился о Московском университете, помогал московским театрам, основал в городе итальянскую оперу... За заслуги в развитии Москвы Государь Николая I пожаловал его титулом светлейшего князя с правом передавать его потомкам.

Голицын, Николай Михайлович

Материал из Википедии - свободной энциклопедии
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Голицын.
Николай Михайлович Голицын
Обергофмаршал
1768 - 1775

Награды:

Князь Николай Михайлович Голицын (8 января 1727 - 2 января 1787) - русский придворный из рода Голицыных, обер-гофмаршал и тайный советник.

Семнадцатый ребёнок генерал-фельдмаршала Михаила Михайловича Голицына Старшего, по матери - внук князя Бориса Ивановича Куракина, одного из руководителей внешней политики петровского царствования. Среди старших братьев - фельдмаршал А. М. Голицын и крупный дипломат Д. М. Голицын.

Камер-юнкер с 22 декабря 1761 года, капитан Измайловского полка, с 1763 камергер и гофмаршал. На коронации Екатерины II расставлял кушания. В дневнике Порошина упоминается как частый гость покоев наследника, с которым вёл разговоры о тригонометрии, венгерских винах и других предметах.

В 1768 императрица пожаловала Голицына в обер-гофмаршалы, т.е. сделала главным распорядителем придворной жизни. При дворе он был известен под прозвищем «толстяк» (Mr le Gros). Кавалер ордена Св. Анны, в 1773 году был награждён орденом Александра Невского.Николай Михайлович Голицын
Обергофмаршал
1768 - 1775
Предшественник: Карл Ефимович Сиверс
Преемник: Григорий Никитич Орлов

Награды:
Band to Order St Alexander Nevsky.png Order of Saint Anne Ribbon.PNG

Уволен по прошению от всех должностей 12 августа 1775 года. В своём памфлете князь Щербатов утверждает, что Голицын потерял позиции при дворе из-за конфликта с Потёмкиным: «Неосторожность приготовить ему какого-то любимого блюда подвергла его подлому ругательству от Потёмкина и принудила идти в отставку».
Варвара Николаевна, дочь
Екатерина Николаевна, дочь

Князь Голицын был крупным землевладельцем, имел поместья в Подмосковье, в Мещовском и Козельском уездах (20 тысяч крепостных крестьян). Скончался в январе 1787 года в Петербурге и был похоронен рядом с женой на Лазаревском кладбище.
Семья и дети

С 1753 года был женат на Екатерине Александровне Головиной (1728-9.09.1769), дочери и наследнице адмирала А. И. Головина. Дети:

Варвара Николаевна (25.07.1762-4.01.1802), замечательная красавица, замужем за гофмейстером князем Сергеем Сергеевичем Гагариным (1745-1798), их сыновья Николай и Сергей.
Екатерина Николаевна (14.11.1764-7.11.1832), замужем за светлейшим князем С. А. Меншиковым (1746-1815). По свидетельству современников, была одной из самых красивых женщин своего времени и отличалась свободным образом жизни.
Анна Николаевна (15.11.1767-18?), была замужем за графом А. А. Мусиным-Пушкиным (1760-1806), но потомства не оставила. Будучи разорена управляющими, скончалась в бедности.
Александр Николаевич (6.09.1769-12.04.1817), камергер и богач, известный своей безумной расточительностью, за что был прозван в Москве именем оперы, бывшей в большой моде, «Cosa-rara». Был женат на княжне Марии Григорьевне Вяземской (1772-1865), после развода с ним, в 1802 году она вышла замуж за графа Л. К. Разумовского. В 1800-е года разорился и под конец жизни получал пенсию от своего троюродного брата князя С. М. Голицына.

Не буду продолжать перечисление, тем более что о следующих поколениях Голицыных - главным образом, о поколении своих дедов - коротко рассказывает в главе «Семья» и сам автор «Записок». Да и вообще, перечисление мало что добавит к общей характеристике этого рода, принадлежащего к древнейшему русскому дворянству - сословию, которое столетиями формировало ход исторического развития России. Под таким углом зрения, думается, и должно смотреть сегодня на голицынский род. «Из песни слова не выкинешь», - говорит пословица. Точно так же не вычеркнуть из российской истории и Голицыных. К ним, как и к другим древним родам, следует относиться сегодня, как к неотъемлемой части истории родины.

Уже были - и не так уж давно! - попытки «сбросить с корабля современности» дворянина Пушкина, объявить «барской», а следовательно антинародной едва ли не всю русскую культуру прошлого века, «не замечать» тех или иных исторических деятелей из-за их принадлежности к «эксплуататорскому классу». Наши сегодняшние бескультурье и дикость во многом следствие именно такого подхода, который еще недавно считался «единственно верным».

Разрушая храмы, уничтожая материальные памятники прошлого, стирая самую память о былом, советская власть десятилетиями искореняла и «живые памятники» отечественной истории - потомство русских исторических родов. Да простят мне ныне здравствующие Голицыны и Барятинские, Трубецкие и Волконские, Шереметевы и Мещерские такое сравнение, но все-таки нечто общее между каменным свидетелем прошлого и живым наследником древней фамилии есть, и это общее - принадлежность к истории.

Каким еще недавно было у нас отношение к представителям русских родов ни для кого не секрет. Они в лучшем случае были изгоями и подозрительными «бывшими». Уже упоминалось об изданной недавно в Париже родословной росписи некоторых русских дворянских родов. Значительная

Часть этого тома посвящена Голицыным. И против многих, очень многих имен - прочерки. Не только в Париже нет сведений о судьбе десятков и десятков представителей голицынского рода, затянутых в омут революции, нет их и в Москве. Где они? Что стало с теми, кто в 1917-20 годах не пожелал покинуть родную землю?

До некоторой степени ответ на эти вопросы дают «Записки». Но их автору все-таки повезло: он остался в живых. Не все вытянули столь «счастливый» билет. Представителей исторических родов еще недавно преследовали просто «за фамилию», преследовали всей мощью государственной карательной машины. Достаточно было называться Голицыным или Шереметевым, чтобы быть врагом, подлежащим уничтожению.

Князь Андрей Кириллович Голицын уже несколько лет пытается узнать что-либо о судьбе своих исчезнувших родственников и сородичей. Копии его запросов в самые разные учреждения занимают целые папки. Десятки, может быть, сотни запросов... И ответы. Завеса тайны начинает приподниматься.

Вот, например, ответ на запрос о судьбе Дмитрия Александровича Голицына. Сообщает Прокуратура Джезказганской области Казахстана: «Постановлением Тройки УНКВД по Карагандинской области осужден к высшей мере наказания - расстрелу. Приговор приведен в исполнение 7 января 1938 года. 21 апреля 1989 года реабилитирован». К ответу приложено официальное «Свидетельство о смерти», в графе «причина смерти» значится - «расстрел».

Ответ из Карагандинской области Казахстана на запрос о судьбе Владимира Львовича Голицына: «4 марта 1935 года осужден особым совещанием при НКВД СССР на 5 лет, направлен в Карлаг НКВД, 22 мая 1937 года приговорен Особой Тройкой НКВД к расстрелу за контрреволюционную агитацию среди заключенных, за распространение слухов о жестокостях в лагере, о плохом питании и прину
дительном труде, что нарушало нормальный ход работы на опытно-поливном поле Карлага». 13 августа 1937 года расстрелян. В 1959 году приговор Особой Тройки отменен, как необоснованный.

Ответ Военного прокурора Одесского военного округа на запрос о Сергее Павловиче Голицыне: «Работал актером в театре города Николаева, по решению НКВД СССР и Прокурора СССР 4 января 1938 года репрессирован. 16 января 1989 года реабилитирован».

Ответ с Украины на запрос о судьбе Константина Александровича Голицына: «Арестован 15 декабря 1930 года по необоснованному обвинению, как участник контрреволюционной монархической организации. Тройкой при Коллегии ГПУ приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 9 мая 1931 года».

Ответ Московского отделения ФСБ на запрос об Анатолии Григорьевиче Голицыне: «Бухгалтер Московского футлярного объединения А. Г. Голицын был арестован 26 августа 1937 года, необоснованно обвинен Тройкой при УНКВД СССР в контрреволюционной деятельности, приговорен к ВМН. Приговор приведен в исполнение 21 октября 1937 года в г. Москве. В 1960 году реабилитирован».

Ответ на запрос об Александре Александровиче Голицыне: «Техник-строитель отделения Заготзерно в г. Липецке А. А. Голицын арестован 7 августа 1937 года за ведение антисоветской агитации. Приговорен к высшей мере наказания. Приговор приведен в исполнение 10 октября 1937 года. В 1956 году реабилитирован».

На многие запросы, как надеется князь Андрей Кириллович, ответы еще придут. А речь в них идет часто даже не об отдельных людях, а о целых семьях. Полностью, например, пропала без вести семья Григория Васильевича Голицына. Ничего не известно о семье Сергея Сергеевича Голицына, о семьях Александра Петровича, Льва Львовича и многих других.
Не нужно думать, что репрессии обрушивались только на мужчин. Одна из женщин голицынского рода Ирина Александровна Ветчинина, работавшая зоотехником в одном из колхозов Кировоградской области, была арестована и приговорена к расстрелу за «антисоветскую пропаганду». Пропаганда выразилась в том, что в письме к матери, которая жила в Праге, она рассказала о своем бедственном положении. Эта открытка сохранилась в деле, и мы можем процитировать ее сегодня: «Милая дорогая моя мамочка, долго не писала тебе, потому что не хотелось писать, что мне плохо. Все ждала, что улучшится мое положение, а оно все ухудшается... У нас, мамочка, сейчас так плохо, как никогда не было: большие морозы, а я хожу в парусиновом плаще и чуть ли не босиком. Мамочка милая, может быть, у тебя найдется что-нибудь теплое старое, чтобы я перезимовала эту зиму...»

Эти строки в открытке, подчеркнутые следовательским карандашом, и стали основанием смертного приговора.

Так постепенно, шаг за шагом заполняются те "белые пятна" в голицынской родословной о которых мы говорили на первых страницах этих заметок. И пусть не радует такая правда, пусть однообразно горьки ответы: расстрелян - реабилитирован, расстрелян - реабилитирован, они все же лучше неизвестности. По крайней мере, они позволяют без прикрас, во всей неприглядности и жестокости представить себе отношение большевистских властей к людям, само имя которых принадлежит истории России.

По материалам Б П Краевского
На фото Князь Дмитрий Михайлович Голицын (1721 - 1793), сын генерал-фельдмаршала кн...

Князь Василий Васильевич Голицын

Василий Васильевич Голицын.

Гравюра 1689 г.

Младшим из предшественников Петра был князь В. В. Голицын, и он уходил от действительности гораздо дальше старших. Еще молодой человек, он был уже видным лицом в правительственном кругу при царе Федоре и стал одним из самых влиятельных людей при царевне Софье, когда она, по смерти старшего брата, сделалась правительницей государства. Властолюбивая и образованная царевна не могла не заметить умного и образованного боярина, и князь Голицын личной дружбой связал свою политическую карьеру с этой царевной.

Голицын был горячий поклонник Запада, для которого он отрешился от многих заветных преданий русской старины. Подобно Нащокину, он бегло говорил по-латыни и по-польски. В его обширном московском доме, который иноземцы считали одним из великолепнейших в Европе, все было устроено на европейский лад: в больших залах простенки между окнами были заставлены большими зеркалами, по стенам висели картины, портреты русских и иноземных государей и немецкие географические карты в золоченых рамах; на потолках нарисована была планетная система; множество часов и термометр художественной работы довершали убранство комнат. У Голицына была значительная и разнообразная библиотека из рукописных и печатных книг на русском, польском и немецком языках. Здесь между грамматиками польского и латинского языков стояли «Киевский летописец», немецкая геометрия, Алкоран в переводе с польского, четыре рукописи о строении комедий, рукопись Юрия Сербенина (Крижанича). Дом Голицына был местом встречи для образованных иностранцев, попадавших в Москву, и в гостеприимстве к ним хозяин шел дальше других московских любителей иноземного, принимал даже иезуитов, с которыми те не могли мириться.

Разумеется, такой человек мог стоять только на стороне преобразовательного движения – и именно в латинском, западноевропейском, не лихудовском направлении. Один из преемников Ордин-Нащокина по управлению Посольским приказом, князь Голицын развивал идеи своего предшественника. При его содействии состоялся в 1686 г. Московский договор о вечном мире с Польшей. По нему Московское государство приняло участие в коалиционной борьбе с Турцией в союзе с Польшей, Германской империей и Венецией. Этим оно формально вступило в концерн европейских держав, за что Польша навсегда утверждала за Москвой Киев и другие московские приобретения, временно уступленные по Андрусовскому перемирию.

И в вопросах внутренней политики князь Голицын шел впереди прежних дельцов преобразовательного направления. Еще при царе Федоре он был председателем комиссии, которой поручено было составить план преобразования московского военного строя. Эта комиссия предложила ввести немецкий строй в русское войско и отменить местничество (закон 12 января 1682 г.). Голицын без умолку твердил боярам о необходимости учить своих детей, выхлопотал разрешение посылать их в польские школы, советовал приглашать польских гувернеров для их образования. Несомненно, широкие преобразовательные планы роились в его голове. Жаль, что мы знаем только их обрывки или неясные очерки, записанные иностранцем Невиллем, польским посланцем, приехавшим в Москву в 1689 г. незадолго до падения Софьи и Голицына. Невилль видался с князем, говорил с ним по-латыни о современных политических событиях, особенно об Английской революции, мог от него кое-что слышать о положении дел в Москве и тщательно собирал о нем московские слухи и сведения.

Голицына сильно занимал вопрос о московском войске, недостатки которого он хорошо изведал, не раз командуя полками. Он, по словам Невилля, хотел, чтобы дворянство ездило за границу и обучалось там военному искусству. Он думал заменить хорошими солдатами взятых в даточные и непригодных к делу крестьян, земли которых оставались без обработки на время войны. Взамен их бесполезной службы, обложить крестьянство умеренной поголовной податью. Значит, даточные рекруты из холопов и тяглых людей, которыми пополняли дворянские полки, устранялись, и армия, вопреки мысли Ордин-Нащокина, сохраняла строго сословный дворянский состав с регулярным строем под командой обученных военному делу офицеров из дворян же.

Военно-техническая реформа в мыслях Голицына соединялась с переворотом социально-экономическим. Преобразование государства Голицын думал начать освобождением крестьян, предоставив им обрабатываемые ими земли с выгодой для царя, т. е. казны, посредством ежегодной подати, что, по его расчету, увеличивало доход казны более чем наполовину. Иноземец кое-чего недослышал и не объяснил условий этой поземельной операции. Так как на дворянах оставалась обязательная и наследственная военная служба, то, по всей вероятности, насчет поземельного государственного оброка с крестьян предполагалось увеличить дворянские оклады денежного жалованья, которые должны были служить вознаграждением за потерянные помещиками доходы с крестьян и за отошедшие к ним земли.

Таким образом, по плану Голицына операция выкупа крепостного труда и надельной земли крестьян совершалась посредством замены капитальной выкупной суммы непрерывным доходом служилых землевладельцев, получаемым от казны в виде возвышенного жалованья за службу. При этом не стесненный законом помещичий произвол в эксплуатации крепостного труда заменялся определенным поземельным казенным налогом. Подобные мысли о разрешении крепостного вопроса стали возвращаться в русские государственные умы не раньше как полтора века спустя после Голицына.

Прения о вере в Грановитой палате (1682 г.)

Много другого слышал Невилль о планах этого вельможи, но, не передавая всего слышанного, иноземец ограничивается общим, несколько идилличным отзывом: «Если бы я захотел написать все, что узнал об этом князе, я никогда бы не кончил. Достаточно сказать, что он хотел населить пустыни, обогатить нищих, дикарей превратить в людей, трусов в храбрецов, пастушечьи шалаши в каменные палаты». Читая рассказы Невилля в его донесении о Московии, можно подивиться смелости преобразовательных замыслов «великого Голицына», как величает его автор. Эти замыслы, переданные иностранцем отрывочно без внутренней связи, показывают, однако, что в основании их лежал широкий и, по-видимому, довольно обдуманный план реформ, касавшийся не только административного и экономического порядка, но и сословного устройства государства и даже народного просвещения. Конечно, это были мечты, домашние разговоры с близкими людьми, а не законодательные проекты.

Личные отношения князя Голицына не дали ему возможности даже начать практическую разработку своих преобразовательных замыслов. Связав свою судьбу с царевной Софьей, он пал вместе с нею и не принимал участия в преобразовательной деятельности Петра, хотя был ближайшим его предшественником и мог бы быть хорошим его сотрудником, если не лучшим. В законодательстве слабо отразился дух его планов: смягчены условия холопства за долги, отменены закапывание мужеубийц и смертная казнь за возмутительные слова. Усиление карательных мер против старообрядцев нельзя ставить целиком насчет правительства царевны Софьи: то было профессиональное занятие церковных властей, в котором государственному управлению приходилось обыкновенно служить лишь карательным орудием. К тому времени церковные гонения вырастили в старообрядческой среде изуверов, по слову которых тысячи совращенных жгли себя ради спасения своих душ, а церковные пастыри ради того же жгли проповедников самосожжения. Ничего не могло сделать и для крепостных крестьян правительство царевны, пристращавшей буйных стрельцов дворянами, пока не явилась возможность припугнуть дворян стрельцами и казаками.

Письмо царевны Софьи к князю В. В. Голицыну в 1689 г.

Однако несправедливо было бы отрицать участие идей Голицына в государственной жизни; только его надо искать не в новых законах, а в общем характере семилетнего правления царевны. Свояк и шурин царя Петра, следовательно, противник Софьи, князь Б. И. Куракин оставил в своих записках замечательный отзыв об этом правлении. «Правление царевны Софьи Алексеевны началось со всякою прилежностью и правосудием всем и ко удовольству народному, так что никогда такого мудрого правления в Российском государстве не было; и все государство пришло во время ее правления через семь лет в цвет великого богатства, также умножилась коммерция и всякие ремесла, и науки почали быть восставлять латинского и греческого языку… И торжествовала тогда довольность народная». Свидетельство Куракина о «цвете великого богатства», по-видимому, подтверждается и известием Невилля, что в деревянной Москве, считавшей тогда в себе до полумиллиона жителей, в министерство Голицына построено было более трех тысяч каменных домов. Неосторожно было бы подумать, что сама Софья своим образом действий вынудила у противника такой хвалебный отзыв о своем правлении. Эта тучная и некрасивая полудевица с большой неуклюжей головой, грубым лицом, широкой и короткой талией, в 25 лет казавшаяся 40-летней, властолюбию пожертвовала совестью, а темпераменту стыдом. Но, достигнув власти путем постыдных интриг и кровавых преступлений, она, как принцесса «великого ума и великий политик», по словам того же Куракина, нуждаясь в оправдании своего захвата, способна была внимать советам своего первого министра и «голанта», тоже человека «ума великого и любимого от всех». Он окружил себя сотрудниками, вполне ему преданными, все незнатными, но дельными людьми вроде Неплюева, Касогова, Змеева, Украинцева, с которыми и достиг отмеченных Куракиным правительственных успехов.

Продолжатель Ордин-Нащокина . Князь Голицын был прямым продолжателем Ордин-Нащокина. Как человек другого поколения и воспитания, он шел дальше последнего в своих преобразовательных планах. Он не обладал ни умом Нащокина, ни его правительственными талантами и деловым навыком, но был книжно образованнее его, меньше его работал, но больше размышлял. Мысль Голицына, менее сдерживаемая опытом, была смелее, глубже проникала в существующий порядок, касаясь самых его оснований. Его мышление было освоено с общими вопросами о государстве, его задачах, строении и складе общества. Недаром в его библиотеке находилась какая-то рукопись «О гражданском житии, или О поправлении всех дел, яже належат обще народу». Он не довольствовался, подобно Нащокину, административными и экономическими реформами, а думал о распространении просвещения и веротерпимости, свободе совести, свободном въезде иноземцев в Россию, улучшении социального строя и нравственного быта. Его планы шире, отважнее проектов Нащокина, но зато идилличнее их.

Представители двух смежных поколений, оба они были родоначальниками двух типов государственных людей, выступающих у нас в XVIII в. Все эти люди были либо нащокинского, либо голицынского пошиба. Нащокин – родоначальник практических дельцов Петрова времени; в Голицыне заметны черты либерального и несколько мечтательного екатерининского вельможи.

Подготовка и программа реформы . Мы видели, с какими колебаниями шла подготовка реформы. Русские люди XVII в. делали шаг вперед и потом останавливались, чтобы подумать, что они сделали, не слишком ли далеко шагнули. Судорожное движение вперед и раздумье с пугливой оглядкой назад – так можно обозначить культурную походку русского общества в XVII в. Обдумывая каждый свой шаг, они прошли меньше, чем сами думали. Мысль о реформе вызвана была в них потребностями народной обороны и государственной казны. Эти потребности требовали обширных преобразований в государственном устройстве и хозяйственном быту, в организации народного труда. В том и другом деле люди XVII в. ограничились робкими попытками и нерешительными заимствованиями у Запада.

Но среди этих попыток и заимствований они много спорили, бранились и в этих спорах кое о чем подумали. Их военные и хозяйственные нужды столкнулись с их заветными верованиями и закоренелыми привычками, вековыми предрассудками. Оказалось, что им нужно больше, чем они могут и хотят, чем подготовлены сделать, что для обеспечения своего политического и экономического существования им необходимо переделать свои понятия и чувства, все свое миросозерцание. Так они очутились в неловком положении людей, отставших от собственных потребностей. Им понадобилось техническое знание, военное и промышленное, а они не только не имели его, но и были дотоле убеждены, что оно ненужно и даже греховно, потому что не ведет к душевному спасению. Каких же успехов достигли они в этой двойной борьбе со своими нуждами и с самими собой, со своими собственными предубеждениями?

Для удовлетворения своих материальных нужд они в государственном порядке произвели не особенно много удачных перемен. Они нанимали несколько тысяч иноземцев, офицеров, солдат и мастеров. С их помощью кое-как поставили значительную часть своей рати на регулярную ногу, и то плохую, без надлежащих приспособлений, и построили несколько фабрик и оружейных заводов. А с помощью этой подправленной рати и этих заводов, после больших хлопот и усилий, с трудом вернули две потерянные области, Смоленскую и Северскую, и едва удержали в своих руках половину добровольно отдавшейся им Малороссии. Вот и все существенные плоды их 70-летних жертв и усилий!

Государственного порядка они не улучшили, напротив, сделали его тяжелее прежнего, отказавшись от земского самоуправления, обособлением сословий усилив общественную рознь и пожертвовав свободой крестьянского труда. Зато в борьбе с самими собой, своими привычками и предубеждениями они одержали несколько важных побед, облегчивших эту борьбу дальнейшим поколениям. Это была их бесспорная заслуга в деле подготовки реформы. Они подготовляли не столько самую реформу, сколько себя самих, свои умы и совести к этой реформе, а это менее видная, но не менее трудная и необходимая работа. Попытаюсь обозначить в коротком перечне эти их умственные и нравственные завоевания.

Во-первых, они сознались, что многого не знали из того, что нужно знать. Это была самая трудная победа их над собой, своим самолюбием и своим прошедшим. Древнерусская мысль усиленно работала над вопросами нравственно-религиозного порядка, дисциплиной совести и воли, покорением ума в послушание вере, тем, что считалось спасением души. Но она пренебрегала условиями земного существования, видя в нем законное царство судьбы и греха, и потому с бессильною покорностью отдавала его на произвол грубого инстинкта. Она сомневалась, как это можно внести и стоит ли вносить добро в земной мир, который по Писанию во зле лежит, следовательно, и обречен во зле лежать. Она была убеждена, что наличный житейский порядок так же мало зависит от человеческих усилий, так же неизменен, как и порядок мировой. Вот эту веру в роковую неизменность житейского порядка и начало колебать двустороннее влияние, шедшее изнутри и извне.

Внутреннее влияние исходило из потрясений, испытанных государством в XVII в. Смутное время впервые и больно ударило по сонным русским умам, заставило способных мыслить людей раскрыть глаза на окружающее, взглянуть прямым и ясным взглядом на свою жизнь. У писателей того времени, у келаря А. Палицына, у дьяка И. Тимофеева, у князя И. Хворостинина ярко просвечивает то, что можно назвать исторической мыслью, наклонность вникнуть в условия русской жизни, в самые основы сложившихся общественных отношений, чтобы здесь найти причины пережитых бедствий. И после Смуты до конца века все увеличивавшиеся государственные тягости поддерживали эту наклонность, питая недовольство, прорывавшееся в ряде мятежей.

На земских соборах и в особых совещаниях с правительством выборные люди, указывая на всяческие непорядки, обнаруживали вдумчивое понимание печальной действительности в предлагаемых средствах ее исправления. Очевидно, мысль тронулась и пыталась повлечь за собою застоявшуюся жизнь, не видя в ней более свыше установленного неприкосновенного порядка. С другой стороны, западное влияние приносило к нам понятия, направлявшие мысль на условия и удобства именно земного общежития и ставившие его усовершенствование самостоятельной и важной задачей государства и общества. Но для этого нужны были знания, каких не имела и которыми пренебрегала Древняя Русь, особенно изучение природы и того, чем она может служить потребностям человека: отсюда усиленный интерес русского общества XVII в. к космографическим и другим подобным сочинениям. Само правительство поддерживало этот интерес, начиная подумывать о разработке нетронутых богатств страны, разыскивая всякие минералы, для чего требовалось то же знание.

А. Васнецов. Книжные лавочки на Спасском мосту в XVII веке. 1916 г.

Новое веяние захватывало даже таких слабых людей, как царь Федор, слывший за великого любителя всяких наук, особенно математических, и, по свидетельству Сильвестра Медведева, заботившийся не только о богословском, но и о техническом образовании. Он собирал в свои царские мастерские «художников всякого мастерства и рукоделия», платил им хорошее жалованье и сам прилежно следил за их работами. Мысль о необходимости такого знания с конца XVII в. становится господствующей идеей передовых людей нашего общества, жалобы на его отсутствие в России – общим местом в изображении ее состояния. Не подумайте, что это сознание или эта жалоба тотчас повели к усвоению понадобившегося знания, что это знание, став очередным вопросом, скоро превратилось в насущную потребность. Далеко нет: у нас необыкновенно долго и осторожно собирались приступить к решению этого вопроса.

Во весь XVIII в. и большую часть XIX в. размышляли и спорили о том, какое знание пригодно нам и какое опасно. Но пробудившаяся потребность ума скоро изменила отношение к существующему житейскому порядку. Как скоро освоились с мыслью, что помощью знания можно устроить жизнь лучше, чем она идет, тотчас стала падать уверенность в неизменности житейского порядка. И возникло желание устроиться так, чтобы жилось лучше. Возникло это желание прежде, чем успели узнать, как это устроить. В знание уверовали прежде, чем успели овладеть им. Тогда принялись пересматривать все углы существующего порядка и, как в доме, давно не ремонтированном, всюду находили запущенность, ветхость, сор, недосмотры. Стороны жизни, казавшиеся прежде наиболее крепкими, перестали возбуждать доверие к своей прочности. До сих пор считали себя сильными верой, которая без грамматики и риторики способна постигать разум Христов, а восточный иерарх Паисий Лигарид указывал на необходимость школьного образования для борьбы с расколом. И русский патриарх Иоаким, вторя ему, в направленном против раскола сочинении писал, что многие и из благочестивых людей уклонились в раскол по скудости ума, недостатку образования.

Печатный двор в Москве, на Никольской улице, в конце XVII века.

По рисунку конца XVII в.

Так ум, образование были признаны опорами благочестия. Переводчик Посольского приказа Фирсов в 1683 г. перевел Псалтырь. И этот чиновничек Министерства иностранных дел признает необходимым обновить церковный порядок помощью знания. «Наш российский народ, – пишет он, – грубый и неученый; не только простые, но и духовного чина люди истинные ведомости и разума и Святого Писания не ищут, ученых людей поносят и еретиками называют».

В пробуждении этой простодушной веры в науку и этой доверчивой надежды с ее помощью все исправить, по моему мнению, и заключался главный нравственный успех в деле подготовки реформы Петра Великого. Этой верой и надеждой руководился в своей деятельности и преобразователь. Та же вера поддерживала нас и после преобразователя всякий раз, когда мы, изнемогая в погоне за успехами Западной Европы, готовы были упасть с мыслью, что мы не рождены для цивилизации, и с ожесточением бросались в самоуничижение.

Но эти нравственные приобретения достались людям XVII в. не даром, внесли новый разлад в общество. До той поры русское общество жило влияниями туземного происхождения, условиями своей собственной жизни и указаниями природы своей страны. Когда на это общество повеяла иноземная культура, богатая опытами и знаниями, она, встретившись с доморощенными порядками, вступила с ними в борьбу, волнуя русских людей, путая их понятия и привычки, осложняя их жизнь, сообщая ей усиленное и неровное движение. Производя в умах брожение притоком новых понятий и интересов, иноземное влияние уже в XVII в. вызвало явление, которое еще более запутывало русскую жизнь. До тех пор русское общество отличалось однородностью, цельностью своего нравственно-религиозного состава.

При всем различии общественных положений древнерусские люди по своему духовному облику были очень похожи друг на друга, утоляли свои духовные потребности из одних и тех же источников. Боярин и холоп, грамотей и безграмотный запоминали неодинаковое количество священных текстов, молитв, церковных песнопений и мирских бесовских песен, сказок, старинных преданий, неодинаково ясно понимали вещи, неодинаково строго заучивали свой житейский катехизис. Но они твердили один и тот же катехизис, в положенное время одинаково легкомысленно грешили и с одинаковым страхом Божиим приступали к покаянию и причащению до ближайшего разрешения «на вся».

Такие однообразные изгибы автоматической совести помогали древнерусским людям хорошо понимать друг друга, составлять однородную нравственную массу. Они устанавливали между ними некоторое духовное согласие, вопреки социальной розни, и делали сменяющиеся поколения периодическим повторением раз установившегося типа. Как в царских палатах и боярских хоромах затейливой резьбой и позолотой прикрывался простенький архитектурный план крестьянской деревянной избы, так и в вычурном изложении русского книжника XVI–XVII вв. проглядывает непритязательное наследственное духовное содержание «сельского невегласа, проста умом, простейша же разумом».

Западное влияние разрушило эту нравственную цельность древнерусского общества. Оно не проникало в народ глубоко, но в верхних его классах, по самому положению своему наиболее открытых для внешних веяний, оно постепенно приобретало господство. Как трескается стекло, неравномерно нагреваемое в разных своих частях, так и русское общество, неодинаково проникаясь западным влиянием во всех своих слоях, раскололось. Раскол, происшедший в Русской церкви XVII в., был церковным отражением этого нравственного раздвоения русского общества под действием западной культуры. Тогда стали у нас друг против друга два миросозерцания, два враждебных порядка понятий и чувств. Русское общество разделилось на два лагеря, на почитателей родной старины и приверженцев новизны, т. е. иноземного, западного.

Руководящие классы общества, оставшиеся в ограде Православной церкви, стали проникаться равнодушием к родной старине, во имя которой ратовал раскол, и тем легче отдавались иноземному влиянию. Старообрядцы, выкинутые за церковную ограду, стали тем упорнее ненавидеть привозные новшества, приписывая им порчу древнеправославной Русской церкви. Это равнодушие одних и эта ненависть других вошли в духовный состав русского общества как новые пружины, осложнившие общественное движение, тянувшие людей в разные стороны.

Особенно счастливым условием для успеха преобразовательных стремлений надобно признать деятельное участие отдельных лиц в их распространении. То были последние и лучшие люди Древней Руси, положившие свой отпечаток на стремления, которые они впервые проводили или только поддерживали. Царь Алексей Михайлович пробудил общее и смутное влечение к новизне и усовершенствованию, не порывая с родной стариной. Благодушно благословляя преобразовательные начинания, он приручал к ним пугливую русскую мысль, самым своим благодушием заставляя верить в их нравственную безопасность и не терять веры в свои силы.

Боярин Ордин-Нащокин не отличался ни таким благодушием, ни набожной привязанностью к родной старине и своим неугомонным ворчанием на все русское мог нагнать тоску и уныние, заставить опустить руки. Но его честная энергия невольно увлекала, а его светлый ум сообщал смутным преобразовательным порывам и помыслам вид таких простых, отчетливых и убедительных планов, в разумность и исполнимость которых хотелось верить, польза которых была всем очевидна. Из его указаний, предположений и опытов впервые стала складываться цельная преобразовательная программа, не широкая, но довольно отчетливая программа реформы административной и народнохозяйственной. Другие, менее видные дельцы, пополняли эту программу, внося в нее новые мотивы или распространяя ее на другие сферы государственной и народной жизни, и таким образом подвигали дело реформы. Ртищев пытался внести нравственный мотив в государственное управление и возбудил вопрос об устройстве общественной благотворительности. Князь Голицын мечтательными толками о необходимости разносторонних преобразований будил дремавшую мысль правящего класса, признававшего существующий порядок вполне удовлетворительным.

Этим я заканчиваю обзор явлений XVII в. Он весь был эпохой, подготовлявшей преобразования Петра Великого. Мы изучили дела и видели ряд людей, воспитанных новыми веяниями XVII в. Но это были лишь наиболее выдававшиеся люди преобразовательного направления, за которыми стояли другие, менее крупные: бояре Б. И. Морозов, Н. И. Романов, А. С. Матвеев, целая фаланга киевских ученых и в стороне – пришлец и изгнанник Юрий Крижанич. Каждый из этих дельцов, стоявших в первом и втором ряду, проводил какую-нибудь преобразовательную тенденцию, развивал какую-нибудь новую мысль, иногда целый ряд новых мыслей. Судя по ним, можно подивиться обилию преобразовательных идей, накопившихся в возбужденных умах того мятежного века. Эти идеи развивались наскоро, без взаимной связи, общего плана, но, сопоставив их, видим, что они складываются сами собой в довольно стройную преобразовательную программу, в которой вопросы внешней политики сцеплялись с вопросами военными, финансовыми, экономическими, социальными, образовательными.

Вот важнейшие части этой программы: 1) мир и даже союз с Польшей; 2) борьба со Швецией за восточный балтийский берег, с Турцией и Крымом за Южную Россию; 3)завершение переустройства войска в регулярную армию; 4) замена старой сложной системы прямых налогов двумя податями, подушной и поземельной; 5) развитие внешней торговли и внутренней обрабатывающей промышленности; 6) введение городского самоуправления с целью подъема производительности и благосостояния торгово-промышленного класса; 7) освобождение крепостных крестьян с землей; 8) заведение школ не только общеобразовательных с церковным характером, но и технических, приспособленных к нуждам государства, – и все это по иноземным образцам и даже с помощью иноземных руководителей. Легко заметить, что совокупность этих преобразовательных задач есть не что иное, как преобразовательная программа Петра. Эта программа была вся готова еще до начала деятельности преобразователя. В том и состоит значение московских государственных людей XVII в. Они не только создали атмосферу, в которой вырос и которой дышал преобразователь, но и начертали программу его деятельности, в некоторых отношениях шедшую даже дальше того, что он сделал.