Схимонахиня Николая, в миру Коптева Зоя Алексеевна, родилась 22.02.1922 года в городе Перми. Родители её были люди верующие, но детей вере не научили.
Матушка рассказывала что в молодости работала на аэродроме, где испытывали самолёты. Ейочень нравилось, когда её брали с собой в полёт и она часто летала.

Замуж она вышла за любимого человека. Муж- партийный работник был очень строг. Он требовал порядка и аккуратности в домашней жизни. У неё было двое детей - сын и дочь. После смерти мужа, уже в зрелом возрасте, она работала главным бухгалтером в исполкоме. Стала посещать церковь. Однажды в кафедральном соборе г. Перми услышала проповедь одного иеромонаха из Почаевской лавры. Эта проповедь перевернула её жизнь и она всей душой последовала за Христом. Она взяла отпуск за свой счёт и поехала в Загорск к преподобному Сергию.

« Надо сказать, что в те годы исповедовалась я нерегулярно, жила суетно, поэтому в Троице-Сергиевой Лавре пошла на исповедь с мыслью, что жизнь прожита, а истинного покаяния так и не было. Там, при входе в храм, висит большой образ Спасителя, во весь рост, и, когда я подошла, мне Его лик показался строгим и вопрошающим. Начала я на исповеди рассказывать иеромонаху всю свою жизнь. Он говорит: «Говорите кратко». - «Не могу, - отвечаю, я должна подробно рассказать о своих согрешениях». Слёзы так и полились из глаз - так мне горько и стыдно было, что жила не по христианским заповедям. Я чувствовала себя в эти минуты настоящим предателем. Батюшка проявил истинную милость, отпустив мои грехи и благословив меня ко причастию. Когда после исповеди я вновь предстала перед иконой Спасителя, то Его взгляд был уже другим - ласковым и любящим. Я почувствовала в тот миг такое облегчение, будто с меня горасвалилась. Только и смогла вымолвить со слезами «Господи!».

Из Загорска матушка поехала в Почаевскую лавру, а потом в Преображенскую пустыньку под Елагвой, недалеко от Риги, где в то время жил архимандрит Таврион (Батозский). Он благословил её ехать в Печоры, к схиигумену Савве.

«Приехала я в Печоры, стою в монастыре и вдруг слышу со всех сторон: «Савва! Отец Савва идёт». Вижу, идёт монах среднего роста, приятный лицом. Почему-то он прямо ко мне подошёл и спросил откуда я.Интересно, что он повёл себя так, будьто признал во мне свою давнюю знакомую, очень приветливо заулыбался и громко произнёс: «А, Мария Сергеевна!» Я ответила:«Вы ошиблись, Батюшка!». - «Нет, Мария Сергеевна, не ошибся», - сказал он мне уверенно. Так дважды и назвал меня чужим именем. Только позднее до меня дошло, что это он мне предсказал два пострига.»

По возвращении домой матушка уволилась с работы и стала жить церковной жизнью.

Так она оказалась в Казани келейницей у епископа Пентелеимона.Он её постриг в мантию с именем Есфирь.

«Имя у меня было редкое и поначалу казалось, что я его вовсе не запомню никогда. Тогда ведь время было, как сейчас говорят, «застойное». Власти не жаловали Церковь, поэтому в монашество постригали обычно тайно и чаще всего нарекали тем же именем, которое человек получил при рождении. Например, меня родители назвали Зоя,поэтому я думала что Владыка Пантелеимонвыберет для меня имя на букву «З», ну, скажем, Зинаида, а то и старое имя оставит. Но пред постригом он меня спросил: «Какое имя хочешь?» Я ответила: «Как Богу угодно, так пусть и будет». Владыка задумался, а потом спросил: «Какое у тебя самое большое желание» Я сказала, что больше всего хочу вымолить своих сродников, чтобы все они получили у Бога прощение и спаслись.И Владыка нарёк меня Есфирью.»

Но в Казани матушка не смогла долго жить. У неё было слабое здоровье, климат не подошёл, и она вернулась в Пермь. Стала искать место, где можно было б жить.Жила у дочери, летом одна на даче, очень много молилась, читала молитву Иисусову и всё делала только с молитвой. Однажды она увидела во сне маленький храм на горке и так этот сон ей запал в душу, что она начала везде искать этот храмик. Когда она, по прошествии некоторого времени, приехала в Чусовские Городки, то узнала храм, который ей снился. В то время монастыря ещё не было, был Всехсятскийхрам, где настоятелем был иеромонах Савватий (Рудаков) и богадельня при храме. Она рассказала духовнику, отцу Савватию, свой сон. Он ей ответил: «Приезжай и живи».

Матушка взялась за одно из самых нелёгких послушаний - стала ездить со сбором средств на храм,а позднее и на монастырь. До конца своих дней матушка несла это послушание. Летом она выращивала помидоры, огурцы, капусту, занималась огородом, заготовками на зиму. Она очень вкусно готовила и всегда говорила: «Надо готовить с молитвой, тогда выйдет вкусно, мешаешь суп - читай молитву Иисусову». Особенно сёстры любили её борщ с килькой в томатном соусе. Часто баловала сестёр домашними пирогами, шаньгами, знала очень много рецептов блюд.

Наверное, нет на Руси, да и во всем мире человека, который бы не слышал о славном житии и дивных чудесах Святителя Николая Чудотворца. «Победитель народов» так переводится с греческого Его имя. Чем же побеждал и побеждает до сих пор сердца всех нас дивный Святитель? Пламенной верой и любовью к Богу, бесконечным милосердием и состраданием к ближним, постоянной готовностью жертвовать собой ради исполнения Божественных заповедей.

Никак не может быть случайностью то, что в монашеском постриге наша Матушка Игумения получила имя Святителя Николая и что именно ее избрал Святитель возрождать свою святую обитель, стать матерью многочисленным инокиням и детям - воспитанницам приюта. Ибо только большое любящее сердце способно понести этот тяжелый крест.

Любить значит слушаться. Игуменский крест золотой очень высок перед Богом, так как Игумен полностью отрекается от себя ради братии, страдает за них. Игумен - это стена между послушником и дьяволом, в него летят все стрелы. Если ты выйдешь из-за этой стены, попадешь в лапы дьяволу.

В миру Матушку звали Людмилой. Родители ее не были верующими людьми, и только бабушка держала всю семью своей молитвой. Отец Матушки - Дмитрий Ильин мужественно сражался, защищая родину на полях Великой Отечественной войны. Он был танкистом. Однажды он вернулся после трудного задания, только прилег отдохнуть в своем блиндаже, как вдруг приказ командира- снова в бой. Дмитрий немедленно вскочил и побежал выполнять приказ, и в эту минуту в его блиндаж попал снаряд, и, задержись он там хоть на минуту, ему грозила неминуемая смерть. Послушание спасло его. Послушание - ипакои - высшая добродетель монаха и христианина, утраченная, к сожалению, в наше смутное время. За возрождение этой добродетели будет бороться потом всю свою жизнь его дочь Игумения. Монахи - это те же воины, только служат они не земному царю и отечеству, а Небесному. Это Воинство Христово. Мама Матушки - Вера Васильевна - тоже имеет героический характер, хотя ее не пустили на войну, как она ни рвалась. Но в тылу она ухаживала за ранеными в госпитале, и уже после войны нашла себе дело по сердцу - стала медсестрой, в психиатрической больнице, что требовало огромного мужества, терпения, выдержки и любви.

Сама Матушка Игумения никогда не думала о монашестве. Она занималась наукой, получила два высших образования и руководила одной из московских лабораторий, занимающихся проблемами искусственного интеллекта. Но Господь призвал ее. Искра Божией любви, попавшая в ее сердце, разгорелось таким пламенем, что ничто не могло воспрепятствовать ей всецело отдать себя служению Богу. Еще в миру Матушка посещала храмы и монастыри, искренне и беспрекословно слушалась своего духовного отца, который и предсказал ей, что в будущем у нее будет очень много духовных детей. Не только он, но и другие старцы пророчески предвещали ей Игуменское служение. Очень полюбила Матушка открывшуюся в 1988 году Оптину Пустынь, ее великих старцев - утешителей всея Руси. А старец Амвросий сам неоднократно являлся ей во сне, вразумляя и наставляя на путь спасения. В 1990 году Матушка поступила в Шамординскую женскую Пустынь, любимое детище старца Амвросия, тогда еще разоренную и совершенно нищую. Ее сразу поставили экономом. Вместо тихой, уединенной молитвы, о которой мечтают все новоначальные, приходилось совершать бесчисленные поездки по разным инстанциям с просьбой помочь новой обители. Мало кто в то время сочувствовал святому делу, но вера Матушки и самоотверженное послушание победили - обитель строилась и расцветала. Много внутренних скорбей пришлось потерпеть молодой инокине. Попустил Господь испытать Матушке и клевету, и гонения, явно готовя ее к новому тяжелому кресту настоятельства.

Однажды молилась Матушка у Чудотворной иконы Калужской Божией Матери, и неожиданно пролилась на нее лампада - Матерь Божия сама отметила Свою избранницу, а через некоторое время Матушку направили на послушание в Калугу, в епархию. Мудрый архипастырь сразу разглядел в своей новой послушнице выдающиеся духовные и организаторские способности и предложил ей стать настоятельницей в разоренном Малоярославецком монастыре. Конечно, Матушка сознавала тогда свою немощь и неопытность, но, верная своему послушанию, поехала к Старцу, и великий молитвенник сказал ей: “Будешь Игуменией, не отказывайся и ничего не бойся”. Старец вспомнил о двух великих победах под Малоярославцем: одна - в войну с французами, спасшая Россию, другая - победа наших войск в Великую Отечественную, поднявшая упавший дух и веру нашего народа. “А будет еще третья победа”; - твердо сказал Старец. И сейчас, когда монастырю уже 25 лет, мы можем сказать, что это совершилось: победа света над тьмой, правды над ложью, смирения над бесовской гордынею, победа Святого послушания над гнусным своеволием и эгоизмом.

Сложно описать, сколько скорбей и трудов легло тогда на плечи Матушки. Полная нищета и разорение, отсутствие элементарного жилья, разрушенные храмы, человеческая злоба и непонимание - все это довело Матушку до сильной болезни, но дух ее был несокрушим. Сейчас монастырь - это воистину чудесный рай, где царят любовь и послушание. Любовь к Богу рождает любовь к ближнему. Матушка и сестры взяли на себя подвиг - спасти множество девочек-сирот, отверженных миром, сохранить им жизнь, здоровье и чистоту, воспитать их истинными христианками, образованными людьми, достойными гражданами своего Отечества, а в будущем - хорошими женами и матерями. Все это редко удается мирским людям, но в монастыре Божественная Благодать помогла сделать то, что не смогли человеческие силы. Приезжайте к нам в приют, посмотрите на радостные и чистые лица детей, послушайте, как они поют, - и вы сами все поймете. А что касается самого монастыря, то тут вера и послушание Матушки Игумении сотворили чудо.

Как сказал наш Владыка, « ... женщины не могут попасть на Святую Гору Афон, поэтому сама Святая Гора сошла в Ма­лоярославец». Матушка долго искала истинный монашеский Устав для монастыря и обрати­лась к древнему Афону, всегда духовно помогавшему нашей Святой Руси. И вот в монас­тырь стали приезжать старцы - духовники Афона, завязалась искренняя духовная дружба со многими монастырями и кель­ями Святой Горы. Из монастыря Ватопед был привезен в дар Чудотворный список Иконы Божией Матери «Пантанасса» (Всецарица), от которого про­изошло уже множество исцеле­ний и чудес у нас в России. Афониты говорят, что Афон - это не место, а образ жизни. Главное делание монаха - это молитва и духовное послушание, которое и есть исполнение всех заповедей Божиих и главной - о любви. Казалось бы, победа одержана: уже из монастыря более 15 Игумений, возрождающих духовную жизнь не только в России, но и за рубежом. Но война с дьяволом не прекращается.

Приходят новые молодые сестры и снова Матушка, как главнокомандующий на войне, учит их бороться с врагом спасения, тайно живущим в сердце человека и являющемся источником греховных помыслов и дел. Каждый день после Божественной Литургии Матушка проводит с сестрами духовные занятия, раскрывая им опыт святых отцов, обучая рассуждению и знанию духовных законов. Если каждая сестра победит врага в своем сердце, то эта маленькая победа будет иметь мировое значение - зла в этом мире будет все меньше и меньше. Как говорил преподобный Серафим Саровский: «Спаси себя сам, стяжи дух мирен, и тысячи вокруг тебя спасутся».

«Кто Бог велий яко Бог наш! Ты еси Бог, творяй чудеса!» И поистине, кто любит Бога всем сердцем и всеми силами служит ему, тот живет в мире чудес. И мир этот мы соотносим с нашей Матушкой Игуменией Николаей - нашей любимой Духовной Матерью, о которой один великий Старец сказал нам: «Слушайтесь Матушку - она всех вас из ада вытащит!» Мы верим в это и благодарим Бога от всей души за сей великий дар.

Мы познакомились со схимонахиней Николаей 19 июля (1 августа) 1995 года. Вот как повествует об этом наша монастырская летопись. «Сегодня – день памяти преподобного Серафима Саровского, наставника и ходатая всех монашествующих. Уж не по молитвам ли батюшки Серафима была нам послана сегодня замечательная встреча? Недавно отец Александр рассказал нам, что исповедовал на дому старенькую монахиню, которая помнит игумению нашего монастыря Магдалину (Досманову). Это известие очень обрадовало нас. После службы прп. Серафиму у матушки Любови неожиданно нашлось свободное время, и мы поехали по указанному адресу – на улицу Крауля. Конечно, предстоящая встреча нас волновала. Неужели найдется живая нить, связующая времена, и мы увидим послушницу схиигумении Магдалины, почившей около 60 лет назад?

И вот мы звоним в квартиру. Открывает худенькая женщина. Нам она представилась как Елена. (Только потом, спустя время, мы узнаем, что она монахиня Сергия). Елена пригласила нас в комнату, где нас уже ждала матушка Николая. Мы увидели невысокую полноватую женщину с добрым лицом и внимательными живыми глазами. Она встречала нас стоя и, здороваясь, поклонилась нашей матушке до земли, как новоначальная послушница. На матушке Николае был черный апостольник, темное платье. В комнате много икон и фотографий, среди икон есть старинные. Мы перекрестились на них, потом нас пригласили сесть. «Вы знали игумению Магдалину?» –спросила матушка Любовь. Матушка Николая голоском школьницы ответила: «Знала». И стала рассказывать, как примерно в 1930-ом году совсем юной пришла в общинку матушки Магдалины, как училась послушанию и смирению, как получила предсказание прозорливой игумении, что единственная из всех доживет до возрождения Ново-Тихвинской обители. При матушке Магдалине Галина Засыпкина (таково мирское имя матушки Николаи) пробыла несколько лет. Эта общинка была по сути своей маленьким монастырем. Матушка игумения не только совершила над юной Галиной обряд облечения в рясофор, но и сформировала в своей послушнице правильное духовное устроение, святоотеческие понятия о духовной жизни.

Теперь же перед нами сидела 83-летняя монахиня (позже мы узнаем, что она была уже в схиме) с богатейшим жизненным и духовным опытом. В последнее время болезни не позволяют матушке Николае выходить из дома, бывать в храме, о чем, конечно, она скорбит. Но каждый день она вычитывает службу дома. Голос у нее тонкий, прямо детский, интонация выразительная, речь изобилует народными, порой лубочными оборотами. За 2-3 часа, которые мы у нее пробыли, матушка Николая рассказала нам очень много интересного. Мы услышали повествования сразу о трех подвижницах, о трех женщинах, посвятивших жизнь Богу. Сначала матушка Николая рассказала нам о постнице Аннушке (схимонахине Евфросинии). При этом чувствовалось, что наша рассказчица спешит исполнить свой долг – передать все, что она знает о святом житии подвижницы, связанным, хоть и косвенно, с нашим монастырем. Во-вторых, нам начала открываться жизнь самой матушки Николаи, тоже необычайно интересная, исповедническая. И, конечно, мы многое узнали о прежней настоятельнице нашего монастыря схиигумении Магдалине (Досмановой). Нам хотелось слушать еще и еще, но пора было возвращаться в монастырь. Прощаясь, матушка Николая пригласила нас навещать ее, чему мы были, конечно, очень рады. Прощаться она научила нас по-монашески, со словами: «Христос посреди нас!» и ответом: «Был, есть и будет!»

Так запечатлено знакомство с матушкой Николаей в нашей летописи, так началось это благотворное общение с монахиней прежнего времени . Мы очень дорожили им, но сейчас понимаем, что могли бы еще больше пользы получить от матушки Николаи, еще чаще к ней ездить, еще больше расспрашивать и записывать. Никто не думал, что очень скоро – через полтора года матушка Николая оставит нас для жизни вечной. Все мы с радостью ездили к ней, но получалось не очень часто. Побывать у матушки Николаи считалось большим утешением. Чем же она утешала? Рассказами – о себе, о встречах с людьми «из книжек». Это было необыкновенно: вот сидит перед тобой человек, общавшийся со столькими людьми, которые уже прославлены в лике святых!

О себе матушка рассказывала всегда с некоторым самоуничижением, что вызывало сочувственную улыбку и помогало проецировать ее рассказы на себя и брать пример. Например, очень ярко рисовался в воображении ее рассказ о белом костюме. «Тетя сшила мне белый костюм, я хотела в нем (без благословения – ред. ) выйти в город, но не успела уйти, матушка Магдалина меня увидела». Одного взгляда игумении было достаточно, чтобы чистая сердцем девушка раскаялась в пристрастии к мирской красоте. «Я пала ей в ноги, – вспоминала матушка Николая, – и больше этот костюм не надевала». Рассказывала старенькая монахиня о своем давнем искушении с неподдельным сокрушением, будто этот случай произошел вчера, а не шестьдесят лет назад. Искусство монашеского смирения она раскрывала нам ненавязчиво, в занимательных рассказах. Так поступают мудрые педагоги.

Кстати, в школе Галина никогда не училась. Родители, узнав, что новая власть отменила для детей урок Закон Божьего, решили сами учить дочку грамоте. А уже взрослой Галина поступила на фельдшерские курсы и успешно закончила их: прекрасная память помогала ей на слух запоминать лекции. Она знала наизусть несколько акафистов, Псалтирь. Очень многое умела делать своими руками: плела четки, шила, вышивала. Ее объяснения, как кроится и шьется монашеское облачение, были очень своевременны для нас. Не менее актуальны для нашего только начавшего возрождение монастыря были и откровения старицы об уроках смирения, которые она проходила у игумении Магдалины. Смиряться юной Галине было очень трудно из-за слишком бойкого характера, ее даже прозвали «веретешко». Зато позже этот характер и выработанный внутренний закон – всегда уповать на Бога – спасали ее в самых сложных ситуациях. В жизни ее было немало испытаний – фронт, плен, работа в госпиталях.

А после победы и демобилизации поступила Галина в другое воинство – Христово. Энергичная, решительная, умелая, она была правой рукой игумении Красногорского женского монастыря в Золотоноше Черкасской области.

В 60-е годы, после новой волны гонений на верующих, пришлось вернуться в Свердловск, о чем матушка очень печалилась. Однако монашеский образ жизни она продолжала и в миру. Много ездила по святым местам. Получив от схииг. Магдалины понятие о правильном духовном пути, м. Николая всю свою жизнь старалась советоваться с теми, кто также был укоренен в святоотеческой традиции. В ее жизни были беседы и встречи со многими подвижниками: прп. Игнатием (Кевролетиным), прп. Севастианом Карагандинским, прп. Кукшей Одесским, архим. Иоанном (Крестьянкиным). Знала она и старцев Глинской пустыни: митрополита Тетрицкаройского Зиновия (Мажугу), схиарх. Серафима (Романцова), схиарх. Андроника (Лукаша). С некоторыми из них вела переписку. Духовником ее долгое время был схиарх. Амвросий (Иванов) – из числа последних насельников Оптиной пустыни.

Будучи воспитанной такими наставниками, м. Николая крепко держалась Иисусовой молитвы. Иногда, придя навестить матушку, мы заставали у нее мирских ее чад, которые с почтением ее слушали. Матушка учила молиться постоянно, обязательно со вниманием. Говорила, что надо приготовиться к молитве, сосредоточиться, чтобы не было никаких посторонних мыслей. Советовала ни одного дела не начинать без молитвы – даже пищу готовить с молитвой. Очень важным считала не опаздывать в храм, не пропускать начало богослужения; учила выстаивать службы до конца, стоять не шелохнувшись.

Была матушка Николая и гостеприимной, радушной хозяйкой. Кстати, бойкий характер был виден и в почтенном возрасте ее. Вот стала она печь блины, чтобы угостить нас в родительский день и, действительно, моментально напекла их. И на склоне лет ей были свойственны детская простота, народные обороты речи, прямота суждений, не исключающая, впрочем, деликатности. Ее советы были одновременно по-матерински добры и по-монашески строги. Одной послушнице, которая терзалась помыслами оставить монастырь, матушка Николая дала совет, вполне совпадающий со святоотеческими: «Говори себе: завтра уйду, а сегодня еще побуду здесь». Спросив одну из нас о Дне ангела и выслушав ответ, матушка наставительно заметила: «Надо не по новому, а по старому стилю календарь помнить». В голосе ее при этом чувствовалась некоторая боль от небрежения канонами Церкви. Этот урок нашей сестре запомнился навсегда. В другой раз, когда одна сестра пришла к матушке Николае вечером в субботу, она приняла гостью с обычной теплотой, но все же дала понять свое отношение к богослужению: «Вот не думала, что кто-то сейчас придет. Ведь сегодня – всенощная!»

Матушка Николая имела неподдельное смирение, сокрушение о грехах. Всякий раз при беседах она искренне просила: «Умру, так молитесь обо мне, я грешная». О том, что она схимница, мы узнали случайно. Рассматривали обстановку в комнате и где-то в сторонке увидели недописанную записку о здравии «…схимонахини Николаи». Свою схиму матушка смиренно скрывала. Жалко было ее, как смущенную первоклассницу, когда на вопрос нашей настоятельницы об ее сане (заданный после нашей непреднамеренной «разведки»), матушка Николая ответила: «Монахиня», а затем, низко опустив голову, тихо прибавила: «Вообще-то в схиме».

В раннем детстве – примерно в 1918 году был предсказан матушке Николае тяжелый жизненный крест. Его предвидела близко знавшая семью Засыпкиных схимонахиня Евфросиния. Но знала подвижница, что «крест Господень есть иго благое и бремя легкое, а со Иисусом и на Голгофе - рай» (свт. Игнатий Брянчанинов). На своем опыте познала эту святую истину и матушка Николая. На понесенные скорби она никогда не жаловалась, терпение их не ставила себе в заслугу, сокрушалась лишь о грехах, чем снова и снова давала нам уроки главного монашеского делания – покаяния.

5/ 18 января 1997 года, в Крещенский сочельник в скиту сестры после службы собрались на трапезу. Неожиданно вошла сестра, дежурившая у телефона. Она подошла к матушке Любови и, опустившись на колени, что-то ей прошептала. Матушка встала, прервала чтение книги, которое всегда сопровождает сестринские трапезы, и сообщила всем: «Скончалась схимонахиня Николая». Душа ее отошла ко Господу в то время, когда в храмах совершалась праздничная Божественная литургия.

Наши предки в 1613 году единожды дали Обет верности роду Романовых до

Второго Славного Пришествия Иисуса Христа. Подтверждая верность этому Обету, наш народ из поколения в поколение давал Присягу верности каждому последующему царю из рода Романовых, который восходил на престол. И каждая последующая присяга не отменяла предыдущие и не шла в противоречие с ними, т.к. все они давались представителям царственного рода Романовых.

Некоторые из народа, а в особенности из священства, говорят, что не могут присягать неизвестно кому, т.к. Царь еще не открыт. Они считают, что должны будут предварительно оценить кандидата, рассмотреть его человеческие качества, чтобы принять решение о его достоинстве на престол, а уж затем присягать ему. Они уверены, что, если этого не сделать, то русскому народу враги подсунут каких-нибудь масонов кирилловичей, владимировичей и проч.
Во-первых, о присягающих «неизвестно кому», в некотором смысле, можно говорить о тех, кто уже присягнул и сейчас присягает сразу грядущему Помазаннику «Имя Господи Ты его веси» (по Роману Зеленскому). Мы же присягаем святому Царю Николаю II и его законному Наследнику. А при такой Присяге ошибки быть не может. Во-вторых, как раз в случае каких-либо «выборов» Царя, наиболее вероятна подмена его на кандидата, нужного хазарам, оккупировавшим Русь.
«Есть ли грех в том, чтобы принять Присягу верности святому Царю Николаю II и его Наследнику?» Вряд ли кто-то ответит - «Да». Никаких канонических нарушений в ее принятии нет. Самое ожесточенное противодействие принятию Присяги верности оказывают епископат и священство Церкви. И это неудивительно. Они зачастую и, нередко, не осознавая этого, поражены ересью цареборчества, как и их предшественники в начале 20-го века, в большинстве своем одобрявшие и радовавшиеся свержению Помазанника Божьего.
Уже сегодня на Руси есть царский народ, верный и готовый служить Богу, Царю и Отечеству. Мы, царские люди, уже находимся под покровом и защитой нашего любимого святого Царя-батюшки Николая II. Он, как и обещал, не оставит своих верноподданных на растерзание слугам антихриста. И, уже присягнувшие на верность Царю и его Наследнику, свидетельствуют о такой помощи нашего Государя. И дарует Господь Святой Руси Помазанника Божия. И наведет он порядок в нашей Матери-Церкви и в Государстве. И воссияет Русь спасительным маяком Христовой Истины для всех народов мира. Мы не должны унывать и впадать в отчаяние. Да, нас мало . Но Бог не в силе, а в правде! Слава Богу за то, что мы русские и православные! Слава Богу за всё!
______________________
Полностью читать

ПЕРЕПИСКА

«В ЗАЩИТУ СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ
СТАРЦА НИКОЛАЯ ГУРЬЯНОВА»

В редакцию пришло письмо группы из 13 православных активистов из Москвы «в ответ на очередную клеветническую публикацию об отце Николае Гурьянове в газете «Вера», 2003 год». Послание путаное, необъятное, более двух газетных полос. Мы передали его автору той публикации, собственному корреспонденту «Веры» в Санкт-Петербурге Игорю Вязовскому, чтобы он еще раз перепроверил сведения, изложенные в ней, побеседовал с людьми, хорошо знавшими о.Николая.

Ниже мы публикуем письмо (в сокращении, разумеется) с комментариями И.Вязовского.

С глубокой болью прочитали мы в вашей православной газете статью И.Вязовского «Он возвращал нам любовь»... Мы – это духовные чада батюшки, много лет ездившие к нему и до последнего дня видевшие батюшку и бывавшие у него в келии. Впервые мы приехали к батюшке, когда он был еще в силе и не было у него келейниц, хотя желающих келейничать было много. Но среди многих батюшка сам выбрал схимонахиню Иоанну (Валентину Васильевну Полещук) и схимонахиню Николаю (Татьяну Ивановну Гроян), благословил их на монашеский постриг в мантию и схиму и был их восприемником. И не отпускал их в последние годы, когда, оклеветанные и оболганные, они просили его отпустить их, чтобы умирить злобу злобствующих, не желающих их видеть возле старца. Наоборот, батюшка со слезами просил матушек не оставлять его до конца и нести тяжелый крест непонимания и зависти.

Когда мы приезжали к батюшке, попадали в атмосферу удивительной взаимной любви и тепла (о чем свидетельствуют и сохранившиеся видеозаписи). Батюшка всегда был чисто одет, ухожен, особенно когда очень тяжело болел. Кормили батюшку вкусно, но сам он ел мало, больше угощал приезжих, и это доставляло ему огромную радость. Матушки же с радостью выполняли все батюшкины желания (...)

Младшая келейница, схимонахиня Николая (Татьяна Гроян), – филолог по образованию, выпускница МГУ, переводчик. Многие из нас знали ее задолго до того, как она стала келейницей у батюшки. Под духовным руководством батюшки, по его благословению и молитвам она написала несколько книг, предваривших канонизацию Царской Семьи, старца Лаврентия Черниговского, митрополита Макария (Невского), а также о местночтимом святом царе Иоанне Грозном и старце Григории Распутине. Об этом свидетельствуют документальные видеофильмы «Слово Истины» и «Человек Божий», выпущенные недавно «Русским Вестником» и студией «Троица» (...)

Всем, близко знавшим батюшку, было известно трепетное почитание им как святых благоверного царя Иоанна Грозного и великого старца Григория Нового, прославлению которых батюшка придавал особое значение. В видеофильме «Слово Истины» батюшка с сожалением и горечью сказал режиссеру Виктору Рыжко, показывавшему батюшке икону Григория Нового, что распространять икону и молиться ему надо, но Россия опоздала (...)

Поэтому совершенно непонятны обвинения в адрес келейниц в своеволии, т.к. все, что они делали, они делали по благословению старца о.Николая (Гурьянова), своего духовного отца, и по послушанию. Это не были какие-то странные «видения» келейниц, о которых пишет автор Вязовский. Это было дело всей жизни батюшки.

Обрушился поток лживых писем и обвинений во все возможные инстанции против келейниц: не кормят, бьют, издеваются, держат в заключении. Слухи с неимоверной быстротой распространялись повсюду. Православные дрожащими руками совали пакеты с едой отказывающимся их брать келейницам (уже и класть было некуда), с ужасом глядели на «келейниц-чудовищ». Создавались группы «по освобождению батюшки», т.к. о.Паисий (Гидраш) в это время в храме на острове усиленно молился «об освобождении заключенного протоиерея Николая» и открыто настраивал против келейниц людей. И, наконец, стали врываться силой в дом батюшки. Самыми активными «освободителями» батюшки стала «группа лиц из Тюмени» (...).

По благословению Святейшего Патриарха для расследования всего этого на остров к батюшке и приехал архимандрит Тихон (Шевкунов), который наедине беседовал с батюшкой для выяснения истинного положения вещей. Отец Николай отверг все обвинения в адрес келейниц (...), а также «просто умолял нас, – сказал о.Тихон, – ничего не трогать и не менять в его жизни», т.е. не менять, как предлагали, келейниц, и оставить его на острове, и не увозить в монастырь. «Это дорогие и близкие мне люди, они останутся со мной», – сказал батюшка архимандриту Тихону. Те же самые слова старец сказал и владыке Евсевию.

После успения батюшки те же самые люди «из Тюмени» стали распространять другую клевету: убили, отравили, выкачали кровь, раскопали могилу, украли тело, издевались, распяли в лесу. (...) А для «доказательства» всех этих безумий клеветники требуют только одного: эксгумации, т.е. осквернения мощей великого старца.

Но вернемся к статье И.Вязовского. Автора сильно коробит от «откровений» некоторых духовных чад отца Николая, т.е. тех, кто постоянно общался с батюшкой. Но у него не остается никаких сомнений в истинности «сна, виденного одной женщиной на девятый день по смерти батюшки» (ни имя, ни фамилия не указаны). Этот странный «сон», всякий раз рассказываемый по-разному, порочит светлую память батюшки (...), сны – это вещь неопределенная, а тем более автор статьи не должен был вводить в заблуждение своих читателей такими «странными», по меньшей мере, «фактами», что батюшка не прошел мытарства из-за духовных чад... это хула на православие (...).

(...) На острове целенаправленно или по неведению (Бог ведает!) автор статьи подхватывает и раздувает пожар из «небольших всполохов пламени» лжи, найденных около великого оклеветанного духоносного старца Николая. Статья полна скрытых намеков, недоговорок и тайных угроз в адрес тех же бедных келейниц, которых автор и не видел в глаза.

Бедный автор! В статье сказано: «батюшка принял кончину», «батюшка мог бы пожить еще». Да, товарищ автор! Если бы не мощный поток клеветы, не многочисленные комиссии, заставлявшие батюшку страдать и за свою оклеветанную Отчизну и за оклеветанных дорогих и близких ему людей, келейниц, батюшка бы, не болея, прожил бы еще много лет, радуя нас.

(...) Очень жаль, что ваша православная газета по неведению распространяет эту клевету, хоть известны неоднократные ответы Генеральной прокуратуры об «отсутствии события преступления», поскольку «установлено, что старец Николай скончался 24.08.2002 вследствие преклонного возраста и имевшихся заболеваний возрастного характера». И ваши публикации дают основание подавать в суд на авторов клеветнических измышлений еще до Страшного Божиего Суда, но матушки-келейницы все терпят и по-христиански прощают всех (...). Ведь Бог предается не только молчанием, но и ложью.

Святотатства над мощами батюшки, к которому призывают такие публикации, Россия и Православная Церковь не допустят!

Подписи

Старец Николай предается ложью

Зайдя недавно в Москве в Данилов монастырь, я услышал в свой адрес такие слова: «Зачем вы еще что-то пишете? В вашем фильме «Свете Тихий» вы показали истинное почитание народом батюшки Николая (Гурьянова) и той обстановки, которая окружала старца в последние годы жизни. Те православные, которые сейчас выступают от имени о.Николая за канонизацию царя Иоанна Грозного и Григория Распутина, только и живут за счет того, что на них обращают внимание, за счет того, что им противодействуют. Они как мыльный пузырь, который лопается, когда его не сдерживает внешнее давление. Не надо писать...»

Будь моя воля – не стал бы больше писать. Но Господь дает новые факты, знакомства, видеозаписи, а теперь вот и до нашей газеты добрались: не понравилось этим людям, как описаны события, происходившие на о.Залит в годовщину со дня успения старца. Снова срабатывает стойкая привычка: они и только они решают, кто пройдет к батюшке (таких было немного), а кто, обливаясь слезами, помолится у калиточки, послушает «пророческие наставления» келейницы Валентины и отойдет в скорби и печали. «Кто не с нами, тот против нас!»

«Наши – не наши»

Давайте попробуем разобраться сначала по существу предъявленных газетной публикации обвинений. Непредвзято читая публикацию, в ней мы обнаружим, что:

1. Во сне, пересказанном в начале публикации, не говорится, что батюшка «не прошел мытарств». Сон свидетельствует о том, что мы своим несмирением и грызней не помогаем батюшке, а огорчаем его. Он не раз говорил: «Я ведь за всех вас пред Богом отвечаю».

3. В очерке совершенно нет «скрытых намеков, недоговорок и тайных угроз в адрес бедных келейниц». Более того, все разговоры о них идут в прошедшем времени, т.к. теперь, после кончины батюшки, эти женщины для героев публикации интереса не представляют.

Можно продолжить список нелепых нападок, но желающие могут просто перечитать публикацию в газете и сами решить для себя, насколько вообще уместен сам безапелляционный тон обвинений.

Однако на одну серьезную подмену, красной нитью идущую сквозь все письмо в редакцию, обратим внимание. Чуть не в каждом абзаце петиции авторы лукаво «подставляют» имя батюшки для защиты «бедных келейниц». Любая критика тетушек немедленно становится «клеветой» на о.Николая и далее – хулой на православие.

А потому мы вынуждены все-таки вернуться к вопросу, кто такие эти келейницы с о.Залит.

Путь в келейницы

Как батюшка Николай «выбрал схимонахиню Иоанну и схимонахиню Николаю»? Середина 80-х годов ХХ века. Об о.Николае знали еще не так широко, но в церковных кругах о нем уже слышали. Услышала о нем и Валентина Полещук. Жила она тогда в Вырице, до этого была келейницей у одного священника. Но к тому времени случилось так, что дом сгорел, священник отошел в мир иной – осталась Валентина не у дел. Взяв своего любимого пуделя, приехала на остров. Поселилась у матушки Ниллы, тогда еще здоровой и не прикованной к постели. К о.Николаю можно было попасть, только взяв благословение у матушки Анастасии – алтарницы в храме. Батюшка еще был в силе и обслуживал себя сам. Женщины приносили ему еду. Напросившись выполнить поручение раз, два, Валентина взяла это дело в свои руки и постепенно стала завсегдатаем в домике о.Николая. Вскоре не редкостью стали такие ситуации, когда люди обращаются к батюшке, а она тут как тут, перехватывает вопрос, перебивает, поучает. Старец рядом, а она свое глаголет!

Здесь может возникнут вполне резонный вопрос: что же сам-то старец, не видел, кого он допускает до себя?

Вот что мне ответила на это монахиня Маркела (о том, как о.Николай благословил матушку Маркелу на монашество и возведение женского монастыря на Камчатке, «Вера» писала): «С появлением Валентины постоянно стали возникать на острове какая-то смута, неурядицы, искушения. И батюшке говорили: «Батюшка, ну, уберите ее!» А он отвечал: «Много бед она может принести. Уж лучше я потерплю!» И терпел до самой смерти.

Выявление «лишних»

Стиль поведения Валентины можно охарактеризовать так – открытый нахрап. Попав в домик к о.Николаю, она постепенно стала «отсекать» доступ к о.Николаю близких ему людей. Одной из первых под «урезание» попала Валентина Алексеевна Писарева. Это к ней в дом звонили страждущие и обремененные со всей России. И эта женщина долгие-долгие годы являлась тем надежным звеном, который соединял людей со старцем. Однажды Валентина Алексеевна сказала о.Николаю: «Батюшка, не буду я больше ходить к вам! Ну, что ж только загружаю и загружаю вас!?» – «Ходи, Валюшка! Ходи, Валюшка!» Это стало его благословением Валентине Алексеевне. Сам батюшка не раз говорил Валентине Алексеевне: «Валюша, ты приходи, приходи ко мне! После смерти мамушки ты одна мне родня осталась».

Этого будущая келейница, конечно, вынести не могла. Доступ для Валентины Алексеевны к старцу был закрыт. Таким образом, утверждение из письма о том, что о.Николай пускал «кого благословит он, старец, а не келейницы» – мягко говоря, не совсем правда. Последние два-три года перед смертью батюшки Валентина Алексеевна немало слез выплакала... Придет с рыбкой, с хлебом печеным, стоит у калитки, плачет... Но об этом старец просто не мог знать, хотя, скорее всего, предвидел и это своим духовным взором, но так смиренно и нес крест от «домашних его».

Много шума

В своем очерке с острова Залит я привел часть услышанных мною рассказов духовных детей о.Николая, передал их сомнения и тревоги. Только малую часть. А кто ответит людям на такие возмущения: «Отходил ко Господу батюшка – почему рядом не было священника!? Почему не пригласили о.Паисия!? На отход души читали келейницы, а где же был священник!? Тех, кого необходимо было пригласить первыми к старцу, – доктора и священника – не было рядом!»

И другие были высказывания, но ни от кого я не слышал о том, что кто-то за эксгумацию останков о.Николая. На эту тему теперь уже определенно высказались архиерей и прокуратура. Поэтому крик, поднятый этой группой «почитателей» о.Николая, не могу воспринимать иначе, как желание лишний раз заявить о себе, «засветиться», обделать на фоне светлого имени о.Николая (а иначе кто заметит!) собственные дела. А это и попытки коммерчески усвоить «право на имя» о.Николая, и закрепить среди православной общественности образ старца – борца за почитание Распутина... Кстати, авторы письма называют Распутина «местночтимым святым» – и это снова передергивание. Где, в каких святцах – будь то общецерковных или епархиальных – встретим мы это имя, где, наконец, решение о канонизации, когда она происходила?

Все эти разговоры о святости Распутина как о решенном факте жизни Русской Православной Церкви – плоды самочинности неуемных ревнителей православия. Не будь самочиннных попыток келейниц решать за старца, с кем ему общаться, а с кем нет, не было бы, быть может, и обвинений в убийстве о.Николая, исходящих от таких же, в сущности, «ревнителей» батюшки из Тюмени, как и подписанты из Москвы.

Опять о Распутине, и не только...

Продолжим, однако, о келейницах. «Младшая» из них – Татьяна Граян – человек иного склада. Она всегда действует более тонко. На острове появилась после середины 90-х годов. Быстро нашла общий язык с Валентиной и постепенно стала лидером. «Она написала несколько книг, предваривших канонизацию Царской Семьи, старца Лаврентия Черниговского, митрополита Макария (Невского), а также о местночтимом святом царе Иоанне Грозном и старце Григории Распутине...» Умолчим о личном вкладе Татьяны Граян в канонизацию Царской Семьи. Главное – источник невиданной активности вокруг имени Распутина на о.Залит назван в письме.

Нам предлагают, основываясь на документальных кадрах видеофильмов «Слово Истины» и «Человек Божий», убедиться, что о.Николай благословляет Татьяну Граян на написание книги о Распутине, а тем паче «духовно руководит» этим процессом! Нет на пленке такого места! Есть кадры, где Татьяна Граян говорит: «Батюшка, вот книга о Григории Распутине... Давайте, я вам ее почитаю». Она не стала читать свои филологические размышления (коими полна большая часть книги) о старчестве, святости и т.п., через которые очень трудно проследить мысль, так как келейница, взяв для подтверждения святости Распутина какой-нибудь факт из его жизни, приводит как бы во утверждение его множество высказываний святых отцов. И создается впечатление, что все они, в том числе о.Иоанн Кронштадтский, только и говорят, что о святости Распутина. Читает же Татьяна Граян о.Николаю то место, где говорится об убийстве Распутина. Батюшка, который жалел даже маленькое насекомое, а тем паче человека, крестится, переживает и повторяет: «Спаси его, Господи!» Эту сцену, вероятно, и считают авторы письма фактом благословения и почитания о.Николаем Григория Распутина.

Здесь позволю себе как специалисту, проработавшему на ТВ десяток лет и снявшему не один фильм, несколько замечаний. Да, действенность кадра чрезвычайно велика – кажется, ну вот же, человек говорит, рядом стоят люди, невольные свидетели, какие могут быть вопросы? Но их не может не быть у того, кто представляет себе процесс монтажа и озвучивания ленты. Поэтому позвольте мне с осторожностью отнестись к использованию фильмов в качестве доказательств в серьезных вопросах. Доказательства могут быть приняты только объективные, из независимых, неангажированных источников. Вряд ли можно к таковым по распутинской проблеме отнести фильм Виктора Рыжко, чья подпись также стоит под этим апологетическим по отношению к Распутину письмом в редакцию.

Кривое зеркало

Авторы письма склонны не доверять снам. Так они заявляют. Однако странно, ведь именно на основании сна некоей р.Б. Марии из С.-Петербурга была написана «икона» батюшки, на которую попал опять все тот же Григорий Распутин. Получается, «почитатели» старца уже присвоили себе (а не духоносным старцам) право выбирать сны «плохие» и «хорошие»?

А какие еще полномочия присвоили себе «келейницы»? После того, как батюшка умер, были открыты и калитка, и двери – все. А Валентина принялась помазывать всех желающих! Помазывала и пророчествовала – вошла в роль старицы. А Татьяна Граян с Жанной Бичевской принялась выступать перед зрителями. Тема все та же: сначала воспоминания об о.Николае, а потом – мягкий переход к Распутину и царю Иоанну Грозному. Именно об этой их деятельности высказался главный специалист по сектам в Русской Православной Церкви Леонид Дворкин, назвавший ее сектантской.

Простите меня, грешного, братья и сестры, если кого обидел неосторожным словом. Давайте хранить в душе то, что передал нам старец о.Николай, не примешивая к этому собственных измышлений.

И.ВЯЗОВСКИЙ